А дома уже сгустились черные тучи; Винсент почувствовал это, как только переступил порог. Кэй заперлась в своей комнате вместе с Яном. Мать и отец сидели в гостиной. Они о чем-то говорили, но резко оборвали разговор, едва Винсент вошел. Он плотно закрыл за собой дверь. Отец, вероятно, был в страшном гневе, веко на правом глазу у него совсем закрылось.
— Винсент, и как ты только мог?.. — жалобным голосом начала мать.
— Что такое? — Он не совсем понимал, в чем его упрекают.
— Как мог ты так оскорбить свою кузину!
Винсент не знал, что ответить. Он снял со спины мольберт и поставил его в угол. Отец все еще был вне себя и словно лишился дара речи.
— Кэй объяснила вам, что именно произошло? — спросил Винсент.
Отец рванул высокий воротничок, врезавшийся в его багровую шею. Другой рукой он стиснул край стола.
— Она сказала, что ты чуть не задушил ее и орал как бешеный.
— Я говорил, что люблю ее, — спокойно возразил Винсент. — Не вижу, что тут могло ее оскорбить.
— И это все, что ты ей сказал? — Тон у отца был холодный как лед.
— Нет. Я просил ее быть моей женой.
— Твоей женой!
— Да. Что вас так удивляет?
— Ох, Винсент, Винсент, — сказала мать, — как ты только мог подумать об этом!
— Ты сама, должно быть, об этом подумывала…
— Но я не думала, что ты в нее влюбишься!
— Винсент, — вмешался отец, — знаешь ли ты, что Кэй доводится тебе двоюродной сестрой?
— Да, знаю. Ну и что из этого?
— Ты не можешь жениться на двоюродной сестре. Это было бы… было бы. ..
Пастор не мог заставить себя даже произнести роковое слово. Винсент подошел к окну и задумчиво глядел в сад.