«Не умеет говорить в птичьем виде? Странно, но Вран и его родители говорят запросто».
И тут, как по заказу, он заговорил, практически выплюнув хриплым голосом:
– Я объявляю голодовку!
Таня изумлённо уставилась на него, но это было не единственное её открытие – странные звуки с пола заставили её опустить голову и воззриться на их источник.
– Он это что делает? – тихо спросила она у Тявина.
– Смеётся и… и даже уже икает от смеха. Чего только не могут хомяки, оказывается!
Наёмник, попытавшийся было что-то ещё сказать этакое… пафосно-звучное, попросту поперхнулся от подобного звукового сопровождения!
– Пошли, – поманил Таню Тявин, а выйдя из комнаты и плотно закрыв за собой двери, пояснил: – Чем меньше у него будет зрителей, тем лучше. Гудини не считается – он очень, просто крайне положительно воздействует на наёмника! Прямо чую!
Таня вернулась домой, мимолётно удивившись отсутствию Шушаны.
«Непонятно… дверь в гостиницу имеется, открыта, а норуши нет. Где же это она?»
***
Показатель хорошо проведённой новогодней ночи – это самочувствие праздновавших первого января… ну, или отсутствие самочувствия и замена его на слабое ощущение себя в пространстве.
Именно так и было у Сергея Викторовича, проживавшего на первом этаже известного нам дома.
– Зззачееем? – простонал он, хватаясь за голову, но не сразу её обнаружив… – Зааачччем я сстолько выыып… выыып… пииил?
Вопрос был свеж и нов – то есть в этом году задан первый раз.
Ощупав то место, где, по подозрениям Сергея, у него ещё вчера росла голова, он обнаружил, что она, как ни странно, на месте. Правда, крайне мерзко себя ведёт, а чувствует и того противнее.
– Что я пииил-то? – после часа ночи воспоминания об этом растворялись в плещущемся вокруг гомоне, кружении огней и состоянии эйфории, которая нашёптывала Сергею, что теперь-то всё будет расчудесно, в его жизни пойдёт пруха, везуха, халява и прочие явления, о которых он так мечтает!
Коварная штука эта самая эйфория – она каждый год посещала Серёженьку, и всякий раз он был уверен, что теперь-то явление «всёбудетзашибенно» непременно сбудется, но, увы и ах, первого января он страдал от дичайшей головной боли, а дальше обнаруживал, что все проблемы, которые наблюдались в его жизни раньше, почему-то переползали и в новый год, спугивая его «новое счастье».
Какое такое новое? Ну как же! То самое, которое желают – «С Новым годом, с новым счастьем!»
«Да хоть бы позапрошлогоднее было!» – страдал Сергей, доползая до трёхлитровой банки с огурцами, которая хранилась в холодильнике на всякий случай. Огурцы солила его бабуля, заботливо передавая внучку неизменные гостинцы и просьбы приехать.
ebooksa