Пианино из Иерусалима

22
18
20
22
24
26
28
30

Александра покачала головой.

– Передадите ей? – Павел критически рассматривал браслеты. – Ничего особенного, просто знак внимания.

– Конечно, передам! Думаю, Марина обрадуется.

– Неважно, – бросил Павел, снова заворачивая браслеты в тряпку. – Передайте – и все. И, конечно, передайте привет. Я в Москву никогда уже не приеду, так что вы появились очень кстати.

– Почему же никогда? – Александру смутил и расстроил его упаднический тон. – Это не так сложно…

– Нет, нет, – отрывисто ответил мужчина. – Я чувствую, что никогда туда не вернусь. Я только говорю об этом много. – Его взгляд потускнел, речь стала вялой. – Куприн писал в романе «Яма», что проститутка застывает в своем развитии в том возрасте, в каком ею начали торговать. То есть этим тридцатилетним, сорокалетним – пятнадцать, шестнадцать… Так и я застыл, когда уехал. Духовно замерз. Идти мне некуда…

Он рассмеялся и резко провел по лицу ладонью.

– Вы уж меня извините, до отеля не провожу. Что-то я сам не свой, голова кружится. Обычно я насчет пития очень воздержанный человек. Вызову вам такси, не возражаете?

Александра горячо заверила его, что это будет самый лучший вариант. Она радовалась, что Павел не вспомнил о намеченном кофе – художница считала минуты, когда попрощается с этим человеком, который даже своей услужливостью наводил на нее уныние.

– Когда забронируете билет в Москву, сразу позвоните мне, я повезу вас в аэропорт! – напомнил Павел, провожая гостью до такси. – Извините за эти глупые круассаны… Я видел, что вам было стыдно.

– Да ничего подобного, – почти искренне ответила Александра, открывая дверцу остановившейся у подъезда белой машины. – Я вам сразу позвоню, как только возьму билет.

Она уселась на заднее сиденье, Павел сказал водителю название отеля, и машина тронулась. В свете фар мелькнули цветущие кусты, мусорный контейнер, фосфорически сверкнули глаза сидевшего на его крышке кота.

– Вы откуда? – по-русски, с сильным кавказским акцентом спросил веселый смуглый водитель. И следующие десять минут рассказывал о Баку, откуда его увезли подростком.

* * *

Первым, кого Александра встретила в лобби отеля, был веселый рыжий бармен. «Сэм», – припомнила она, улыбаясь. Он тоже расплылся в улыбке, увидев гостью:

– Хотите кофе? Чаю? Я могу заварить очень хороший чай, с наной… С мятой.

– Да, очень хотелось бы чаю! – Александра взглянула на закрытые стеклянные двери ресторана. За ними было темно.

Сэм покачал головой, проследив за ее взглядом:

– Нет гостей, не работаем. Такой сезон… Погода плохая. Вы можете здесь чай выпить или я вам в номер принесу?

– Я здесь посижу. – Александра с удовольствием присела в одно из низеньких удобных кресел в углу. Поставила брезентовую сумку на пол, рядом с чайным столиком. Сэм принялся хлопотать за стойкой портье, где имелись и чайник, и кофемашина. Попутно он болтал, явно очень радуясь тому, что у него нашлась слушательница:

– Сейчас половина персонала в отпуске, я иногда заменяю ночного портье. Все равно делать нечего! А деньги не лишние. Нравится вам в Хайфе?