– Кто знает… – загадочно протянула Илана. – Может быть, вы и окажетесь в кино вроде «Мальтийского сокола»? Там очень красиво… В том маленьком мошаве[1], куда вы отправитесь. В Вифлееме.
– В Вифлееме? Я должна забрать пианино в Вифлееме?
Илана подошла к окну и настежь распахнула штору. Жемчужное сияние оттепельного предвечернего часа наполнило комнату, зажглось серебром в седых волосах женщины.
– Я говорю о другом Вифлееме, не о том, который знают все, – с грустью произнесла она. – В Израиле есть еще один Вифлеем, на севере страны, рядом с Назаретом. Вифлеем Галилейский. Там я и родилась… Так вы беретесь?
– Конечно, – ответила Александра. – Конечно!
В жестяной отлив за окном безостановочно била капель. Сверкающие капли разлетались солнечными брызгами. Декабрь притворился весной, по двору бежали ручьи.
– Тогда я сварю еще кофе, – кивнула Илана. – Мне нужно будет вас проинструктировать. Вы больше никуда не торопитесь?
– Уже нет, – улыбнулась художница. – Я полностью в вашем распоряжении.
Самолет улетал в начале первого ночи. После разговора с Иланой у Александры оставалось всего несколько часов, чтобы привести дела в порядок. Билет в Тель-Авив и отель в Хайфе она заказала еще находясь у Иланы, между двумя чашками кофе, в мобильном приложении. Рейс посоветовала хозяйка особняка:
– Вот этот, ночной – самый лучший! Ближе к шести утра будете в Бен-Гурионе. Оттуда в Хайфу можно приехать на поезде без пересадок. Быстро и дешево. Ну а там уж возьмете такси.
Илана помогла определиться и с выбором отеля – удобного и не слишком дорогого, по отзывам посетителей. Она заботилась о каждой мелочи, словно отправлялась в путешествие сама.
– Вы часто бываете в Израиле? – спросила Александра, проверяя свою электронную почту, на которую прислали бронь отеля.
Ответа не последовало. Художница подняла глаза и увидела застывшее лицо Иланы, непроницаемый взгляд из-под полуопущенных тонких век, прорезанных тонкими морщинами. На миг Александре показалось, что собеседнице стало плохо.
– Простите? – беспокойно спросила она. – Все в порядке?
Веки пришли в движение, взгляд смягчился. Илана глубоко вздохнула:
– Я не бывала в Израиле уже пятьдесят семь лет. В этом году будет ровно пятьдесят семь. Ну, вы все записали, все поняли. Если будут вопросы, вы всегда можете мне позвонить.
– Мне бы все-таки не помешало иметь при себе письменное согласие автора картины, – сказала Александра, поднимаясь с кресла. – Здесь, в Шереметьево, вопросов не возникнет, но это может сыграть роль в Израиле.
Илана взглянула на потолок.
– Я не хочу просить Генриха. У него отвратительный характер, и с годами лучше не стало. Мы только потеряем время. Напишу вам согласие на вывоз как владелица картины.
Александра продиктовала ей текст в свободной форме, Илана быстро покрыла половину листа округлым детским почерком, размашисто подписалась. Покидая особняк, Александра была уже совершенно поглощена мыслями о предстоящем полете. Еще утром у нее были совсем другие планы, а точнее – почти никаких планов. Хроническая беготня в поисках заказов, затянувшийся финансовый кризис, вечное опасение, что нечем будет заплатить за съемную квартиру…
ebooksa