Пайпер не солгала. Третий чувствовал, как она была напряжена и напугана, когда отвечала на его вопрос, и ненавидел себя за настойчивость. Он лишь хотел понять, кто оказался достаточно силен и смел, чтобы использовать сомнус. Но раз в сомнус был погружен именно Стефан, шансов на его спасение не было. Нет ни одного мага, способного удержать его в стабильном состоянии столько, сколько потребуется Третьему, чтобы придумать, как помочь.
Сальватор сбросил пропитавшуюся потом рубашку и замер, только сейчас почувствовав запах крови. Третий сжал ткань в руках, разглядывая кровавые синие пятна. Значит, это случилось снова.
Он отбросил рубашку, решив избавиться от нее позже. Он никогда не позволял слугам заходить в его покои и убираться в комнатах, никто не трогал его одежду, если он сам не отдавал ее. Третий не хотел, чтобы все видели кровь и чувствовали запах боли и страха, впитавшиеся в ткань.
Если с той прогулки прошло две недели, значит, до празднества осталось всего два дня. Третьему предстояло сделать так много, что он не понимал, в какой момент сдался перед усталостью и позволил ей затащить себя в очередной кошмар, никогда не менявшийся.
Глава 16
Где новый день
Первый день празднества был в самом разгаре, но Третий явился на пир только вечером. Киллиан с самого утра напоминал, чтобы тот не опаздывал, но сальватор игнорировал его. Он также проигнорировал требование Даяна надеть новый камзол, который портной сшил специально для этого празднества. Третий, как всегда, облачился в простую белую рубашку и темные штаны, надев поверх легкий темно-синий камзол без украшений. Лишь в последнюю минуту он подумал, что, возможно, стоит больше постараться над своим внешним видом, однако отбросил эти мысли и наконец явился на пир.
Третий сразу почувствовал, как нить магии, тянувшаяся к Первой, затрепетала. Он посмотрел на каменную лестницу с серебристыми прожилками, ведущую к балконам. Почти в самом конце, где находилась дверь, ведущая в коридор для слуг, воздух искажался. Третий поднялся по лестнице и, остановившись на последней ступеньке, заметил строчку сигилов на камне. Идеальные очертания знаков искрились магией, которую Дикие Земли до сих пор не смогли подавить. Пайпер сумела воздвигнуть барьер, который не только скрывал ее от других, но и внушал гостям, которые случайно оказывались рядом с лестницей, что им не нужно подниматься наверх и следует пройти мимо.
– Я поражен твоей изобретательностью.
Пайпер едва не уронила книгу и выругалась. Она сидела на каменном ограждении возле двери для слуг, вытянув одну ногу вперед и прислонившись спиной к стене, и сосредоточенно читала трактат на сигридском. По крайней мере, до тех пор, пока Третий не подкрался к ней.
– Ты самостоятельно изучила все эти знаки?
– Да, – покосившись на него из-под нахмуренных бровей, ответила Первая.
– И самостоятельно начертала.
– Разумеется.
Третий подошел к ограждению и поднял руку. Пальцы коснулись невидимой преграды, вспыхнувшей золотым светом.
– Поразительно. Я приятно удивлен.
С Джинном она изучала сигилы, используемые магами. Иными словами, стандартные знаки, на которые и сальваторы могли влиять. Третий же начал учить ее начертаниям, которые когда-то ему открыли Йоннет и Масрур. Понемногу и тщательно он объяснял каждый из сигилов сальваторов, чтобы Пайпер поняла ту едва различимую разницу, что была между ними и сигилами магов. Со стороны могло показаться, что разницы вовсе нет, но не все маги были способны переписать сигилы, начертанные сальваторами, тогда как сальваторы могли переписать абсолютно все сигилы магов.
Краем глаза Третий заметил, как Пайпер улыбнулась.
– Прислушайся.
Потребовалось две секунды, чтобы понять причину самодовольства Первой.