– Я не бросаю! – заорал сальватор, оскалившись. – Я пытаюсь спасти им жизнь!
Учитывая, что Эйкен не мог отправить тень к храму и передать послание с просьбой начать готовить противоядие от каромеры, это было похоже не на спасение, а на отчаянную попытку оттянуть неизбежное. Клаудия знала, что от Третьего иного ожидать не стоит, но была поражена.
Неужели это еще одна нить кертцзериз, которую она так не хотела замечать?
Басон припал к земле, позволяя Третьему уложить неподвижную Пайпер так, чтобы ее руки обхватили шею коня.
– Не останавливайтесь, пока не достигнете Тоноака, – ровным голосом, будто это не он сорвался, явив всем свою очередную слабость, продолжил Третий. – Ни при каких обстоятельствах. Пусть леди Эйлау отправит ласточку, когда вы прибудете.
Клаудия хотела вновь возразить, но не смогла даже слова выдавить. Стелла уже отвязала Лепесточка, на котором расположились Магнус и Эйкен. Басон не шевелился ровно до тех пор, пока Третий не сел позади Пайпер, прислонив ее к себе, и не взялся за поводья.
Клаудия должна была попытаться, но не смогла. Все, что ей оставалось, – это смотреть, как Басон и Лепесточек срываются с места и исчезают в темном лесу.
Если Третий и Магнус будут без остановки гнать лошадей до самой крепости, они, возможно, успеют к рассвету.
Это действительно была еще одна нить кертцзериз.
Глава 20
Моя голова – это джунгли
Этой ночью Эйкен видел очень красивый сон. В нем был большой теплый дом, запах домашнего хлеба и сладостей, вкус которых ощущался на языке, смех и яркие глаза девушки, смотревшей на него. Эйкен не мог рассмотреть ее лица, только знал, что она старше него и очень красивая. Эта мысль просто появилась в голове и не желала уходить.
– Почему ты не ешь? Это же твое любимое.
– Они смеялись над тобой.
Эйкен не понял, как слова вырвались изо рта, и не понял, как его голова поднялась, а глаза посмотрели на девушку. Он будто был заперт внутри своего тела, которым управлял кто-то другой.
– Кто?
– Мальчишки с улицы.
Девушка фыркнула.
– Подумаешь, мальчишки с улицы надо мной смеялись… Они глупые и невоспитанные.
– Они говорят, что ты до конца жизни будешь старой девой.