Не слишком высокое.
Айша открыла глаза и провела вычисления. Это было возможно. Она полагала, что может так сделать и остаться в живых.
Она дождалась, чтобы до перигея оставался всего час, давая батареям зарядиться. Потом раскинула полотно вокруг багги и как можно крепче привязала шнуры к отверстию сзади. Шар не будет герметичным, но ему придется удерживать содержимое всего несколько минут.
Она проверила время и велела скафандру начать выпускать воздух.
Полотно осталось обвисшим и смятым.
– Выпускай больше, – приказала она.
– При этом резерв упадет ниже безопасного уровня, – сообщил скафандр.
Айша взялась руками в перчатках за шлем и повернула его. Скафандр попытался ее отговорить, но Цзинъи доказала, что это можно сделать. Герметичность нарушилась, воздух со свистом вышел, полотно натянулось в вакууме.
Айша повернула шлем в обратную сторону. Сделала вдох. Воздуха не хватало. Вдохнула глубже; у нее закружилась голова, но она не начала задыхаться.
Кремниевый шар начал съеживаться под воздействием стремительного потока разреженного воздуха снаружи. Айша лицом ощутила нарастающий жар, пробившийся сквозь дурноту.
Торможение швырнуло ее вперед; чуть слабее, чем в прошлый раз, но намного сильнее, чем предсказывали ее поспешные расчеты. Она следила, как идет время, пока вновь не почувствовала невесомость.
Айша сверилась с акселерометром. Еще шесть орбит – и они по спирали направятся к Земле.
Нури радостно залопотала, издавая звуки, которых Айша никогда прежде не слышала. Она позволила себе всплакнуть – из-за Джанни, из-за Цзинъи, из-за хаоса, который мог ждать ее внизу.
Потом она взяла себя в руки и принялась тихо напевать дочери в ожидании того момента, когда они смогут вновь посмотреть друг другу в глаза.
Чинело Онвуалу
Что сказал мертвец
Думаю, можно сказать, что все началось с грозы.
За тридцать лет я не видела ничего подобного. С тех самых пор, как переехала из Ткаронто[67], который находится в Северной туземной зоне Острова Черепахи, и который поселенцы-колонисты до сих пор упрямо называют "Северной Америкой". Я уже забыла, какой необузданной и могучей бывает стихия: угрюмые грозовые облака черными кляксами закрыли солнце, так что полдень в мгновение ока сменился вечером, а затем начался дождь, да такой свирепый, словно небеса стремились причинить людям зло.
Я сидела в пустом пассажирском терминале в гавани реки Нигер, ожидая автобуса, и смотрела, как дождевая вода серебристыми струйками стекала по мостовой, устремляясь в узкие впадины между выложенной солнечными панелями дорогой и канавами. Паром давно уплыл вверх по реке в самое сердце земли Игбо, оставив меня одну в этом чужом для меня мире.