Я еле сдержался, чтобы не фыркнуть, когда повернулся к Джиане и, развалившись на стуле, скрестил на груди руки.
– Что у тебя с этим пижоном с гитарой?
Когда я задал этот вопрос, Джиана почти поднесла кружку ко рту; та опасно задрожала у нее в руках, и немного кофе выплеснулось на ее ноутбук. Джиана чертыхнулась и поставила кружку на стол. Она быстро вытерла с клавиатуры пену, покачала головой и снова густо покраснела.
– Что? Ты о чем? Нет у меня ничего с Шоном Стетсоном!
Она нервно хихикнула и тут же странно фыркнула, отчего я приподнял уже обе брови.
– Убедительно, – прошептал я в ответ.
Она поджала губы, села прямо и отвела плечи назад.
– Не знаю, на что ты намекаешь, но давай вернем нашу беседу…
– Он тебе нравится.
Джиана охнула и резко захлопнула рот, когда поняла, что сидит с отвисшей челюстью.
– Он точно мне не…
– Ты так сильно запала на него, что даже в переполненном баре не можешь смотреть ему в глаза.
Я никогда не видел Джиану такой всклокоченной. Она запальчиво захлопнула ноутбук и засунула его в сумку.
– Ты сам не понимаешь, что несешь.
Но я только улыбнулся и наклонился через весь стол, положив локти на прохладное дерево. Сердце в груди сжалось от чувств, совершенно отличных от тех, что уже несколько недель меня изводили. Это была радость, пусть даже и сдержанная, но моя натура, которая любила оказывать знакомым помощь, оттаяла как замерзшее дерево, стряхнувшее последние зимние оковы.
И под этим растопленным льдом притаилась надежда, а у меня в голове расцвела идея, как весенний цветок.
Или, возможно, сорняк.
– Я могу тебе помочь.
–