– Подожди, – сказал он, следуя за ней. Положил ладонь ей на плечо, и она смотрела на него так, будто на нее нагадила птичка, пока он не убрал руку. По крайней мере, сейчас она стояла неподвижно. Ожидая услышать его оправдание.
– Я виноват. Просто… у меня вроде как недавно закончились отношения. Немного сложно, но… В общем, я не готов.
Она пожала плечами, будто ей все равно, и, возможно, ей и правда было все равно.
– Нет закона, который запрещал бы тебе передумать. – Она взяла свою куртку.
Если он отпустит ее сейчас, все закончится, даже не начавшись. Она больше не захочет видеть его, особенно после того, как он все вот так испортил. И он сказал, не раздумывая, пытаясь спасти положение:
– Слушай, ты должна остаться.
Она скорчила гримаску.
– С какой стати?
– Потому что уже поздно. И на улице промозгло. Я просто не могу отпустить тебя в дождь, посреди ночи!
– Как по-джентльменски.
– И еще хотелось бы продолжить наше знакомство. Мне очень понравился сегодняшний вечер. И наши разговоры обо всем. – Он видел, что она принимала решение. – Прошу тебя. Я лягу на диване, а в твое распоряжение отдам кровать.
Она вздохнула:
– Ладно, я останусь, чтобы ты не чувствовал себя таким уж виноватым, но не хочу лишать тебя кровати. Мы можем поделить ее, если ты к этому
Он предпочел бы диван. Но нельзя отказывать ей во второй раз.
– Договорились.
Он одолжил ей футболку, и они по очереди приняли душ; она вышла оттуда босая и естественная, и он не понимал, стоит ли отводить взгляд. В ее защитной реакции странным образом сочетались хрупкость и какая-то безразличная уверенность, что заставило его задуматься, не поступала ли она так постоянно. Мысль о ее привычке делить постель с незнакомцами немного уменьшила его чувство вины в сложившейся ситуации.
Когда он выключил свет, темнота пришла как облегчение, но теперь каждый звук казался таким громким. Она повернулась к нему спиной, и одеяло натянулось. Ее дыхание, его дыхание. Он лежал прямо, как доска, гадая, чувствует ли она себя так же необычно, как и он. Ожидая в любой момент, что она придвинется ближе, коснется его. Но так длилось недолго, ее дыхание замедлилось, стало глубже. Опасаясь разбудить ее, он лежал неподвижно, забыв, что хотел лечь по-другому. Смирившись с бессонной ночью.
Когда он проснулся, было еще рано, остатки сна цеплялись за него. Ему вроде приснилась Кэсси: нежный сон, в котором она не чувствовала себя чужой. Ее голова на его подушке, копна ее волос. Светлых при свете, серых в темноте, светло-серых в полутьме рассвета. На исходе этого сна он позволил себе узнать ее, протянуть к ней руку. Притянуть ее ближе, окутывая их обоих остатками чувства спокойствия и утешения. Понимал, что не стоит так делать, но вдыхал тепло ее шеи, запах ее волос, и все, казавшееся накануне вечером неправильным, теперь стало каким-то знакомым. Глубоким и неотвратимо правильным.
Глава четвертая
Кэсси ждала Никола на их обычном месте – на травяной лужайке, прямо в центре университетского кампуса. Утро обещало солнце, ранняя дымка только начинала подниматься, поэтому казалось, что края зданий, деревьев, людей мерцали. Мерцание было и внутри нее: взволнованное, жизнерадостное чувство, угрожающее вывести из равновесия.
ebooksa