Чебурашка

— Есть чё? — спрашиваю я, беря его под руку.

— Тебе чего пацан? — вздрагивает он и быстро сканирует пространство вокруг.

— Кримсон, Флитвуд Мэк, Дип Перпл… — перечисляю я. — Есть что-то?

Делец недоверчиво проходится по мне взглядом.

— «Квин» есть прошлогодний, — тихонько говорит он, убедившись вероятно, что я явно не мент. — «Хот Спейс», «Юрайа Хип».

— Сколько Квины? — уточняю я.

— Шестьдесят, — пожимает он плечами и крутит по сторонам головой.

— Чего? — удивляюсь я. — Давай, тогда уж сто шестьдесят, чего мелочиться. Больше тридцати дать не могу.

— Нет. Пласт новый почти. Иди парень, не привлекай внимания.

— Ты сам своим видом привлекаешь, — усмехаюсь я. — Покажи хоть, что там у тебя. Заюзанный вусмерть диск впариваешь мне за бешенные деньги. Где выпущен?

— «Голливуд рекордз», — отвечает он. — Фирменный.

В итоге мы договариваемся на сорока пяти рублях.

— Надо осмотреть, — говорю я. — Может, там гвоздём царапали.

— Ну, давай отойдём, — предлагает он.

— Дай глянуть. Доставать не буду, просто приоткрой чемодан. И потом уже пойдём.

— Он снова озирается и берёт «дипломат» в руку. Чуть приоткрывает крышку и я пытаюсь хоть что-то увидеть в эту щель, как вдруг в этот момент раздаётся строгий голос:

— Так, граждане, дипломат сюда и проходим на второй этаж. Давайте, давайте, не привлекайте внимания. Быстро шагаем в отделение…

7. Тише, мыши, кот на крыше

Капец, приехали. Как говорил Рыбников, кажется в «Весне на Заречной…», первый поцелуй и такой горячий. Это я об отношениях нового меня со столицей…

Мы поднимаемся на второй этаж и заходим в скучную и совершенно непраздничную дверь в скучное, совершенно непраздничное помещение с такими же скучными и непраздничными людьми. Стены, выкрашенные до середины масляной краской с подтёками. Ну, блин.