— Неужели? — обрадовавшись, воскликнула мать.
— Ну, а как же? Во-первых, я учился грамоте у дьячка, а во-вторых, мой родной дедушка только тем и занимался, что церкви обкрадывал...
— Ай-ай, какой вы насмешник! — говорит мать, укоризненно качая головой.
Матрос, повернувшись ко мне, жмет мне руку, щуря веселые глаза.
— Эх, молодец, из тебя, я вижу, хороший бы моряк вышел...
От такой похвалы приятно замирает сердце.
Матрос уходит. Некоторое время я смотрю ему вслед, крайне сожалея, что не пришлось поговорить с ним больше. Он везде бывал и все знает. Над колосьями ржи, в прощальных лучах заката, уплывая, раскачивается его крепкая, широкоплечая фигура. В своем морском наряде он мне кажется необыкновенно ловким, сказочно-красивым, совсем не похожим на тех людей, с какими я встречаюсь в своем селе, словно он явился к нам с другой земли.
Догорает день. Река, откуда веет приятной прохладой, накалена закатом докрасна. Где-то, перекликаясь, бьют два перепела...
Взбудораженным мозгом, пьяными мыслями думаю я о море. И вдруг спохватился...
— Ты, мама, подожди здесь, а я догоню матроса. Забыл спросить еще про одну вещь...
— Куда ты, непутевый? — донесся мне вслед недовольный голос матери, когда я бросился прямо по ржи в погоню за матросом.
— Дядя матрос! Подожди-и...
Но матрос, находясь от меня за полверсты, не слышит и все уходит, быстро шагая и раскачиваясь с боку на бок.
— Ты что, молодец? — останавливается он, когда я, обливаясь потом и задыхаясь, подбежал к нему ближе.
— Океан... Все вода и вода... Берегов не видно... Дорог тоже нет... Как же можно не заплутаться?..
Матрос расхохотался.
— Ах ты, ерш этакий! Ишь, что его занимает! Ну, ладно, расскажу тебе.
Нарисовав на дорожной пыли круг, разбив его черточками на части, он долго объясняет об устройстве компаса.
— Это, малец, главный прибор на корабле. Без него судно, что человек без глаз.
Мать, стоя на одном месте, отчаянно машет мне рукой.