Стоило ему договорить, как рабыня резво отошла назад, стрельнула почти осязаемым огнём из глаз и молча потопала на выход. {Пожалуйста… Просто ничего уже не говори… Я не хочу ничего от тебя слышать, прошу…}
«Ты бы хоть проверила, что изменилось, дурочка мелкая. Иди и снова ударь манекен, а затем, если не почувствуешь изменений, можешь идти к себе в покои и думать, как бы элегантно и безболезненно себя убить.», — насмешливо произнес парень.
Девушка резко обернулась. По её напряженному виду было хорошо заметно, что ещё немного, и она взорвется. Она вновь приблизилась к манекену и ударила со всей силы.
*бам*
Манекен на сей раз отклонился значительно дальше.
Юнона хмуро посмотрела на Кёна.
«Вы довольны?! Ненормальный псих, который возомнил из себя… Из себя…» — она медленно обернулась обратно к манекену. Что-то не так… Кажется… Кажется её удар был куда сильнее, чем до этого?
«…» — у неё не было слов.
Кён чуть ли не засмеялся в голос. Как приятно наблюдать за обманутыми ожиданиями дрянной девочки. А уж выражение её лица и вовсе бесценно.
Юнона медленно стиснула кулак и вновь нанесла удар… И ещё один…
*бам* *бам* *бам*
С каждым следующим ударом ситуация казалась все абсурднее. Голова шла кругом, пока она продолжала дубасить по манекену.
Каждый день она бьёт манекены сотни и сотни раз, конечно же ей прекрасно известен свой предел силы. И сейчас он отличается… Примерно на одну пятую.
Её чистота ключа чистой силы всегда была 49 %.
Юнона больно ущипнула себя за запястье, слегка ойкнула, но проснуться не получалось, а реальность совсем не менялась.
Удар-удар-удар… Её лицо выражало полное замешательство, брови норовили уползти куда-то за затылок.
Девушка сжала кулачки, зажмурила глаза, что-то трижды прошептала и вновь посмотрела на манекен. Вновь удар.
«Господи, да что происходит?! Мама!» — внезапно провизжала от избытка эмоций донельзя довольная мисс, настолько радостно она восприняла это странное усиление. А ведь минутой ранее она была мрачнее тучи.
Кён все-таки не смог сдержать хохот, привлекая её внимание.
Насторожившаяся рабыня медленно обернулась. Большие зелёные глаза выражали испуг и потрясение, будто она увидела подкравшегося хищника.