Я убрал биту в инвентарь. Она заняла два слота, я же постарался проплыть в толще воды как можно дальше.
Когда я снова вытащил биту в качестве преграды и всплыл вздохнуть, в меня не полетело ни ножей, ни камней.
Накрапывал дождь. Но за его шумом слышались крики.
– Стой! Стрелять буду! Брось оружие!
– Я в тюрьму не вернусь.
– По ногам!
Дальше были звуки выстрелов.
Ну, по большому счёту… счастливый конец?
Я стал выбираться, отметив, что по какой-то причине оповещения об уроне от кровотечения прекратились.
На отмели я взглянул на ногу. Фу-э, мерзость. Но, вроде бы, кровь почти не идёт.
Так, ладно, надо как-то свалить отсюда, пока здесь не стало больше полиции.
Я сбросил из инвентаря нож и двинулся через ещё одну тропинку, которая вела к голубятне.
Я кое-как волочил ногу. Но биту доставать не стал, помня о буратинках.
Между тем вой сирен нарастал, равно как ливень превратился в сплошную стену воды, которая и скрыла меня от возможных проблем.
Я плохо помню, как добрался домой. Кажется, дорогу я перешёл не по зебре.
Телефон я не доставал.
Кое-как я доковылял до подъезда. Лестницы были адом, рана открылась, а передо мной вновь стали маячить оповещения.
Лифт.
Ключи.
Дом.