– Звучит круто.
Я провел по волосам влажными руками, зачесав их назад всего на пару секунд. Они жили своей жизнью и постоянно падали мне на лицо, что сейчас и произошло. Тогда Тедди встала и уперла руки в бедра:
– Подожди-ка секунду.
Просунув указательный палец под резинку на запястье, она сняла ее с руки. Встала сбоку от меня и начала собирать мои волосы. Она не нежничала, и я шепотом выругался несколько раз.
Тедди завязала мне хвостик и отступила назад:
– Наверное, лучше так, чтобы волосы не падали на твой поврежденный глаз, да? – Она улыбнулась: – О, а тебе идет!
Тедди взяла свой телефон, лежащий на столешнице, и не успел я опомниться, как на ее экране появилась моя фотография с волосами, торчащими вверх, как пальма.
– Вау. Теперь это уже начинает быть похожим на то, что незаконно делают с военнопленными. Тычок в глаз, обморожение, а теперь еще и унизительная прическа!
Я покачал головой, понимая, что мои волосы «танцуют» для нее.
Тедди засмеялась, а мое сердце словно схватило горсть бабочек в кулак и просто запихнуло их мне в живот. Черт. Лучше бы ей перестать быть милой, потому что мне
Когда она успокоилась, лишь иногда подхихикивая, то указала на мое лицо:
– Ладно, попробуй открыть глаз.
У меня получилось, было больно, и все вокруг казалось мутным, но я мог видеть.
– Все будет хорошо. Если открывается, значит, заживет.
Она забрала у меня лед и принесла новый.
– Ты ешь мороженое каждую ночь?
– Да, – буднично ответила она, убирая свою миску и ложку.
Я представил себе, каково это – есть мороженое каждую ночь и на что это похоже. А затем встал и сказал:
– Спасибо за помощь. Пойду вниз и буду держать его закрытым, – я указал на глаз.
– Ага. Похоже, так лучше всего. Спокойной ночи.