Девчонка, что-то пискнув, выскочила из ванной комнаты.
— Ну, здравствуй новый сраный день… — Я провёл ладонями по лицу, стирая капли, а потом открыл дверцу кабинки и выбрался из нее.
Сложности пубертата и сердечные дела…
— Кажется, ты немного раздражен…– Лина посмотрела на меня со странным выражением в глазах.
Пожалуй, я бы назвал это хоть и небольшим, но все-таки страхом. Однако, не назову. Романовская вряд ли способна бояться. Возможно, так у девчонки проявляются последствия вчерашнего закидона ее же, на секундочку, отца. Если бы мой отец исполнил что-то подобное, я бы просто охренел…Хотя, откуда мне знать, на какие причуды способен мой отец? Даже не представляю, кто это…
— Тебе не кажется. — Я ограничился короткой фразой.
Мы ожидали на светофоре, когда загорится нужный свет. Движение в столице, конечно, рядом не стояло с моим городом. У нас этих светофоров вообще нет. Они просто не нужны. Здесь же, машины ползли плотным потоком. Интересно, куда едут все эти люди…
— Почему? — Спросила Романовская.
Я покосился на Ангелину. Неугомонная девчонка. Настырная. Очевидно же, хотел бы, сразу объяснил причину своего состояния.
— Ой, ну, и молчи! — Психанула Лина и, наконец, отстала. Но не надолго. — Слушай…Хотела спросить…Что ты увидел? Ну…там, у отца…Он после твоего ухода переоделся, поужинал и отправился в лабораторию. Не выходил до поздней ночи. Писал что-то. Это, в принципе, понятно. Хотел по свежим следам разложить на составляющие все твои действия. Вот только…мне показалось, ты его…
Романовская замолчала. Она, видимо, не могла произнести вслух слово «напугал». Потому что такие глаголы к Ликвидатору неприменимы. Великий и ужасный Ликвидатор физически неспособен бояться.
— Ничего. — Я пожал плечами, внешне демонстрируя абсолютное равнодушие. Мол, ни черта не было и говорить об этом не сто́ит.
На самом деле, причина моего молчания имеет конкретное обоснование. Я совершенно не доверяю девчонке. Нет никаких гарантий, что ее расспросы не являются очередным заданием от полковника. Просто он лично не хочет акцентировать внимание на моих видениях. Или не видениях…Сам не знаю, что это такое было.
— Ну, как ничего? Отец, когда открыл глаза, начал так активно тебя отпихивать…Знаешь, вот в тот момент ему правда было… — Лина снова помолчала, а потом все же произнесла запретное слово. — Ему было страшно. Не от тебя или не от того, что творилось. Он будто боялся, что ты узнаешь какую-то важную информацию из его головы. Понимаешь?
— Нет. — Я отвернулся к окну. — Не понимаю, потому как ни черта не видел. Темно было и все. Будто в вакууме. К тому же, мое сознание плотный туман окутывал. Поэтому, успокойся уже. Говорить не о чем.
— Мммм…Ну, ладно…– Лина замолчала. Тем более мы уже подъехали к школьной парковке и подобные темы точно стали неуместны.
Кстати, полковник так ведь и не пришел. Хотя, говорил, что обязательно поговорим. Не могу сказать, будто меня расстраивает данный факт. Я бы вообще предпочёл Романовского больше никогда не видеть. Жаль, что это невозможно. Но с точки зрения собственной безопасности имелось опасение. То, что Романовский сам словно постарался этого разговора избежать, не очень хороший признак.
Кроме того, мне не давал покоя один момент. Та сцена в гостинице. Ликвидатор думал о псиониках. Причем, думал, как о настоящем зле. Что-то, типа… Жертвы эксперимента, виновные в исходе третьей мировой. А еще, мол, никто не знает, но вот он, в отличие от остальных, обладает информацией.
Какой, блин, информацией? Что это за глобальные тайны? По-хорошему, мне бы не мешало поковыряться не только в башке Романовского, тем более этого сделать больше никто не даст, но и в его биографии. Он так давно занимает должность начальника Особого отдела, что возникает ощущение, полковник был всегда. Однако, он ведь как-то ее занял.
— Привет, Антон!