— Трое детей. Все — мальчики. Младшему — семь, среднему — девять, старшему — двенадцать. За ними теперь постоянно ходят мои люди. Пытаются определить, кто именно из этих пацанов псионик. Но черта-с-два! Всплески активности происходят только в доме. И только в моменты, когда там находится вся семья. Поэтому мы до сих пор не знаем, кто из деток — наш клиент. Но! — Полковник поднял указательный палец вверх. — Должны знать. Потому что всплески неимоверно сильные. Показатели зашкаливает. Значит, парнишка — типа гения. Его способность имеет высокий уровень мощности.
Романовский ступил на первую порожку эскалатора и поехал вверх. Я, соответственно, сделал то же самое. Хотя чувствовал себя, если честно, крайне неуютно. Со всех сторон на нас глазели все, кому не лень. Кто-то исподтишка. А кто-то вообще в открытую.
— Какого черта мы идём так свободно? Не прячась, не стараясь остаться незаметными? — Я поднялся на парочку ступенек вверх и замер рядом с Ликвидатором, держась за перила. — На нас смотрят все посетители центра. Великого и ужасного Ликвидатора вообще, что ли, знает каждый гражданин империи? Сто́ит кому-то заметит Вашу персону, и они уже глаз не сводят.
— Нет, конечно. — Романовский усмехнулся. — Просто для окружающих сейчас все выглядит следующим образом. По торговому центру двигаются двое особистов. Уж это вполне способны определить даже те, кто мое лицо никогда в жизни не видел. Хотя, справедливости ради, отмечу, таких очень мало. Естественно, народ понимает, мы не на прогулку пришли. Поэтому им с одной стороны страшно, а с другой интересно. Вот и пялятся.
— Круто…А детишки? Я так понимаю, они снова все вместе здесь? Раз вы не знаете наверняка, кто вам нужен, то следите за всеми.
— Да. — Ликвидатор кивнул.
Он вообще объяснял мне сложившуюся ситуацию с весьма заметным удовольствием. Будто ему нравится наш разговор. Он, как старший товарищ, учит своего подопечного. Вот такая, типа, история.
А мне зато наоборот — сильно все не нравилось. Если полковник Романовский, не скрываясь, двигается туда, где предположительно находится псионик, значит, он точно что-то задумал.
— А что детишки? — Ликвидатор снова усмехнулся, а затем сошел с эскалатора. — Детишки увидят особистов, которые просто будут осматривать территорию. Начнут нервничать. Глядишь, псионик выдаст себя. Ну, и ты, конечно, постараешься.
— Охренительный план…–Высказался я Романовскому в спину.
Просто он как-то резво рванул вперед. Туда, где виднелись столики кафешек, диваны, на которых сидели отдыхающие, и вход в кинотеатр.
Пришлось ускориться, чтоб догнать его.
— И где же наш объект? — А вернее три. Извините…
Последнее слово предназначалось не Ликвидатору, конечно. Перед ним мне извиняться не за что. Проходящая мимо девушка случайно задела меня плечом и обернулась, чтоб, наверное, возмутиться. По крайней мере, лицо у нее было злое. Поэтому я и попросил прощения. Мне не жалко. Хотя, вышло это не специально ведь. Я совсем не хотел никого цеплять. Однако едва девушка увидела, с кем столкнулась, моментально изменился ее настрой.
— Да ничего, ничего…сама виновата…простите, ради бога…извините…– Забубнила она. А потом вообще схватила за руку свою спутницу, которая шла рядом, и потащила ее вперёд.
— Ой, Мариш, это же особисты…– Восторженно пискнула подружка мегеры, — Ну, подожди, ты чего? Давай поговорим с ними…Познакомимся. Это же круто! Настоящие особисты.
— Натали, ты дура? — Возмутился злой голос той особы, с которой мы столкнулись. — Это, блин, особисты! Как ты правильно заметила. А не имперские гусары на прогулке…
— Не вижу разницы…– Заявила капризно подружка.
— Натали…ты точно дура…– Донеслось издалека. Девчонки отошли на приличное расстояние, но все равно обрывки их разговора можно было разобрать.
— Мда уж…– Я покосился на Романовского, который все это и видел и, конечно, слышал. — Не любит вас народ, ради которого так стараетесь. Обидно, наверное.