– Пока достаточно, – трубочка исчезла, и лицо вернулось. – Постарайся отдохнуть. Я скажу всем, что ты очнулась.
Лицо начало отдаляться, но я схватила женщину за руку.
– Что такое? Тебе что-то нужно? Что-то болит?
Я с трудом выдавливала из себя слова.
– Я умерла?
Она нахмурилась и наклонилась ближе. Я почувствовала запах мятного ополаскивателя для рта.
– Ты очень даже жива, и так оно и будет.
– Откуда мне знать? – Мой взгляд метался по комнате. Все выглядело реальным, но ведь так уже было. Я чувствовала нарастающую панику.
– Знать что?
– Что это все настоящее. Что я не мертва, и что это не сон, – я говорила странным, скрипучим голосом. В моей памяти все еще были свежи воспоминания о том, как я ушла под воду, как пыталась добраться до берега, как губы Бена коснулись моих.
Она схватила меня за руку.
– Я не могу этого доказать. Но я обещаю, что скоро ты сама это поймешь. Хорошо, милая? – По моим щекам потекли слезы, и она смахнула их рукой. – С тобой все будет хорошо.
Я сделала несколько рваных вдохов. У нее не было доказательств. Я не чувствовала себя хорошо, но мне хотелось ей верить.
– Мер?
Я открыла глаза. Комнату заливал солнечный свет. Надо мной склонились родители, а Рейчел стояла рядом. На их лицах читалась усталость, надежда и волнение. И все из-за меня. Меня накрыло чувство вины: кажется, с тех пор как умер Бен, я была способна только на эту эмоцию.
Мама погладила меня по голове, и я подняла на нее глаза. В ее глазах, окаймленных темными кругами, блестели слезы.
– Прости. Мы должны были понять. Мы должны были тебя поддержать, – она отдернула руку и прижала ее к груди.
Мама выглядела неуверенной, что было ей несвойственно, но я ни в чем ее не винила. Я сама приняла это решение.
Папа наклонился, чтобы поцеловать меня в лоб, прикасаясь ко мне так осторожно, словно я сделана из стекла. Я вспомнила, что чувствовала то же самое, когда мне в руки дали новорожденную Рейчел. Смерть Бена сделала меня хрупкой, и я была готова рассыпаться от легчайшего прикосновения, но изменилось ли это теперь? Я чувствовала себя сильнее, но, может, это было иллюзией?
– Мы очень сильно тебя любим, – папина рука на моем плече дрогнула. – Ты нужна нам здесь. Без тебя мир не будет прежним.