Он наклонился вперед и поднял бровь.
– Если захочешь, можешь приготовить мне кофе в любое время.
– Уайт! – его мама закричала на него из-за прилавка. – Тебя же не в сарае растили! Веди себя прилично.
Он сразу же как-то осунулся, и на его лице появилось смущенное выражение.
Когда Харли отвернулась, я показала ему язык. Его глаза широко распахнулись, и он фыркнул от смеха.
Этот звук заставил меня улыбнуться, но я быстро убрала ухмылку со своего лица. Зачем я поддерживаю его игривый настрой? Что я вообще здесь делаю?
Мне пора было бежать, но как только я подошла к своим мокрым кроссовкам, окно сотряс сильный порыв ветра. В следующую секунду в стекло начали биться тяжелые капли: на улице бушевал ливень. У меня упало сердце. Пробежка до дома будет отвратительной. Я накинула на голову капюшон и наклонилась, чтобы зашнуровать кроссовки.
Перед моими глазами появились босые ноги Уайта.
– Ты не можешь бежать домой под таким ливнем.
– Я бегала и в худших условиях.
– Ты замерзнешь.
– Все в порядке. Я родилась и выросла здесь, – я засунула ноги в кроссовки и поежилась, когда мои носки коснулись мокрых стелек.
– Что это вообще значит? Что ты от рождения водостойкая? Не упрямься. Давай я тебя подвезу.
Прежде чем я успела найти слова, которые убедили бы его в глупости этой идеи, он крикнул через плечо:
– Мам, мне нужно взять ключи. Посмотри за ней, а то вдруг убежит.
– Если понадобится, я ее свяжу, – ответила Харли, подмигнув мне.
Уайт бросил на меня внимательный взгляд.
– Осторожнее, в маминых шутках всегда есть доля правды. Я сейчас вернусь.
И я осталась дожидаться его возвращения, спрашивая себя, что вообще сейчас произошло.
Уайт Квин был одной большой проблемой. Он врывался в мою жизнь второй день подряд, и, по какой-то неведомой причине, я это позволяла.