Не оставляйте ведьму после уроков!

Мы оба знали, что это произойдёт, и слишком долго пытались сделать вид, что мир не такой, какой он на самом деле. Эгги, они нас уничтожат. Слухи уже не удержать. Они не позволят нам быть вместе. Так будет лучше. Если я уйду, наш секрет останется нераскрытым. Я вернусь в Бат и сообщу, куда отправлюсь дальше.

Надеюсь, однажды ты простишь меня за это и дашь мне ещё раз увидеть нашу дочь. Может быть, когда-нибудь всё изменится и мы перестанем быть магическими врагами.

Прошу, расскажи Морган нашу историю. Прости меня, Эгги.

Твой навсегда,

Маверик».

Я не могу пошевелиться. Я даже дышать не могу. Я перечитываю письмо, а потом читаю в третий раз, чтобы проверить, что всё правильно поняла.

– Морган, – в ужасе шепчет Мерлин, – ты понимаешь, что это значит?

– Да, – отвечаю я, мурашки бегут по спине. – Кажется, мой папа колдун.

Глава 8

Меня вот-вот стошнит. Голова кружится так сильно, что приходится облокотиться на мамин стол, чтобы не упасть. Чувствуя, что сейчас расплачусь, я прижимаю письмо к груди и на негнущихся ногах иду к себе в комнату. Заперев за собой дверь, я падаю на кровать, и слёзы градом катятся по щекам, а я никак не могу их унять. Ненавижу плакать.

Это письмо неправда. Это должна быть неправда.

В этом просто нет никакого смысла. Если верить этому письму, то мой папа колдун. Он и моя мама были влюблены друг в друга, но им приходилось держать отношения в секрете, потому что они являлись заклятыми магическими врагами. Он ушёл потому, что хотел защитить нас. Но он просил маму всё мне рассказать.

Я зарываюсь лицом в подушку и закрываю голову руками. Мерлин обращается в змею и обвивается вокруг моей шеи. Он так шокирован, что едва ли не впервые за всё наше знакомство не находит едкого комментария, достойного случая.

Маверик.

Мама ненавидит колдунов всей душой. Она всю жизнь говорила мне, что они отвратительные магические создания, которым нельзя доверять. Это в нашей природе ненавидеть их. Мы враги. Мама же Верховная ведунья, она знает это лучше всех остальных. Невозможно себе представить, чтобы она когда-то была влюблена в колдуна. Ей не мог понравиться колдун. Она едва выносит разговор с колдуном! Мама на него соглашается, только если ей нужно зелье забвения, и даже тогда приходит в бешенство от одной мысли, что ей придётся находиться в одном помещении с колдуном.

Если всё подытожить, то получается, что она никак не могла быть влюблена в колдуна, да ещё и родить от него ребёнка. Это невозможно.

Проще поверить в то, что мой отец шпион. Что он не знал, что мама ведьма. Что он бросил нас потому, что его отправили на невероятно важное задание на другом конце света, где он находится под прикрытием и не может с нами связаться.

Вот это правильная история. Здесь всё вполне понятно.

Но это письмо!

– Но он же не пишет прямо, что он колдун, – наконец говорю я. – Он этого не написал. Может, мы всё неправильно поняли.

– А что ещё может означать «магические враги»? – шипит Мерлин, вибрируя раздвоенным языком.