Монстры царства стали

– Равен, а что думаешь ты? – не унимался Данте.

«Поверь, если я скажу, что думаю, то это не понравится ни одному из вас. Особенно братцу».

Саргон усмехнулся.

– Я главнокомандующий объединенной армией. Приказы здесь отдает Солар, а я их исполняю, – сказал он ледяным тоном, а потом вдруг зацепился взглядом за фразу на листе и ее перевод, написанный аккуратным почерком Солара.

«Да сбудутся все пророчества костей, когда имена лжебогов зазвучат вновь из наших уст», – гласил перевод фразы предсказания древних об эпохе Хаоса, в которой они сейчас жили, и о возвращении лжебогов. Саргон захлопнул книгу и положил ее на тумбочку возле древней виттресской вазы. Упоминание о лжебогах всколыхнуло в нем бурлящую волну того, о чем он яро желал больше не думать.

– Ты Эферонский принц и наместник Скайферона, – поправил его Данте, придав своему тону максимум учтивости. Фейский свет золотил его короткий ежик темных волос. – И твой голос особенно весом в нашем голосовании, когда Алексы и Райана здесь нет.

– Если бы от моего слова зависело это решение, – Саргон перевел взгляд на Данте, – я бы еще несколько десятилетий назад поработил бы весь Ксанфис, от королей и королев которого с каждым годом все больше и больше проблем.

Нос Саргона уловил изменившийся запах Данте, во взгляде которого читалась уже знакомая ему злость. Неужели наместник полагал, что он встанет на его сторону?

Если бы власть была в его руках, то Саргон бы давно отдал распоряжение своим войскам. Но, как назло, весь Эферон был раздроблен на земли, которые уже много столетий имели своих наместников, что никак по своим полномочиям не шли вровень с герцогами, которыми их величали смертные. Да, они подчинялись верховному наместнику – то есть королю. Но сейчас король не мог вынести своего решения, поэтому им оставалось унижаться, советуясь с этими прихвостнями и раскрывая перед ними все карты, которые, возможно, кто-то из них донесет драконьим кланам на севере, которые к нынешнему моменту уже практически успешно пытались устранить лишних наследников престола. Вот только план пошел наперекосяк, ведь из кубков выпили он и Солар, а убить должны были Саргона и Адриану – это было ясно, как белый день. Потому что иначе зачем оставлять в живых ту, кто самолично отказался от престола, и убивать того, кого назначили ответственным за защиту интересов короны?

Солар явно был на коротком поводке у Хоакина, который точно по уши в этом дерьме. Саргон был в этом уверен. Но в этом всем у него были практически завязаны руки, ведь младший братишка практически исполнил волю отца в явлении миру в скором времени королем, к ногам которого бросят весь смертный континент. И в этом ему поспособствуют девять претенденток, которые сейчас находятся в этом дворце. В том числе и Рэйна, решившая сыграть против Саргона и прибрать к рукам Солара.

– Данте, ты доволен? – поинтересовался Хоакин. – Второй принц высказал свое мнение. Или тебе еще нужно и мнение принцессы, чтобы принять позицию меньшинства?

Зря он упомянул Адри. Очень зря.

Взор Саргона затуманила пелена ярости. На его скулах заходили желваки. Вокруг его левой руки вилась тьма, окружая ее подобно клубку змей.

– Не стоит приплетать сюда мою сестру, – ледяной голос Саргона пригвоздил Хоакина к месту. – Иначе нам придется в этом разговоре побеседовать и о крово-дрэгонской отраве в наших кубках.

Солар стремительно повернулся к ним, ощущая импульс мощной магии, пробежавшей по телу Саргона. Но братец мог не волноваться – в его планы сегодня не входило убийство его ненаглядного советника.

Воздух мгновенно заискрил магией, но свет силы Солара тут же вклинился в эту бурю.

Саргон безотрывно смотрел на ненавистное лицо крысы, которая отравила его и подставила Адри. Тварь.

– Равен, мы это уже обсуждали… – начал было Солар.

– У вас есть какие-то претензии и доказательства, Ваше Высочество? – так же холодно поинтересовался Хоакин. Саргон заметил, как дрогнул его кадык.

– Равен, – тихо предупредил его брат.