Я болен тобой

22
18
20
22
24
26
28
30

Тишина.

– Она пришла два дня назад в твою квартиру, была проездом в городе и хотела всё же рассказать тебе про сына. Как я поняла, ты ничего не знал, а она потом боялась сказать, потому что думала, что ты заставишь сделать аборт. Вот. Ещё она сказала, что сначала была козой рогатой на той вечеринке, а потом в туалете нашла чужую маску и в ней уже познакомилась с тобой.

Тишина.

Мне больше нечего добавить. Он там умер?

Потом в трубке слышится какой-то грохот.

– Блять. Кирилл, пришли всю информацию, я вылечу сегодня. Спасибо, Катя.

– А ещё, они с Димой улетели во Францию.

– Понял, спасибо.

Голос уже собран, ни тени сна. Мы кому-то испортили ночь, надеюсь, не Вере с Димой.

– Игнат, только давай без глупостей, – предупреждающе говорит Кирилл.

Я скидываю Кириллу контакты и наше фото, ну все Вера, держись.

– Кирилл, надеюсь он не заберёт у неё ребёнка?

Усмехается.

– Нет, думаю он её сначала убьёт, потом воскресит, а потом они пойдут за вторым.

Теперь уже я округляю глаза в немом вопросе.

– Он искал ее до сих пор. То есть уже года три. Эта коза рогатая не оставила ни единой зацепки после себя, сбежала и даже маску забрала. Потом он нашёл девицу, чью маску она взяла, но это была явно не она, перерыл все записи со всех камер в радиусе километра от клуба и дома, но увы. Через год он уехал в Штаты и ее поисками занимался дядя Миша, но дело заглохло. На Веру как-то я и не подумал.

– Бедняга, настрадался как, – картинно качаю головой, а он сужает глаза.

– Он свою девочку всего три года искал, а я потратил восемь.

Закатываю глаза, восемь, да ты за полгода перевернул всю мою жизнь, дьявол.

Когда мы приезжаем домой, я даже не решаюсь спрашивать стоит ли идти мыть руки. Меня раздевают ещё в коридоре и к спальне я добираюсь уже без белья.