— Ты можешь говорить?
Сам Дагон был в шоке и даже встал на лапы не понимая того, что произошло.
— Да. Похоже могу говорить.
Какое-то время мы шокировано смотрели друг на друга, а затем Дагон вдруг подпрыгнул на месте, оглушая при этом мое сознание своими криками радости.
Еле успокоив его, сказал:
— Вот теперь ты не отвертишься от моих вопросов. Как так вышло что ты привязался к Анжелине, при том, что ненавидел всех других женщин? Почему вдруг ты стал ее оберегать?
— Я не могу ничего сказать тебе. Ты сам должен понять. — Сказал Дагон, вдруг посерьезнев.
— Почему? — Уже начиная злится, спросил я. Он что играет со мной? — Что это еще за тайны?
— Нет никаких тайн, Эйнар. Я теперь защищаю не только тебя, но и девушку. И будет правильнее, для нее в особенности, если ты все поймешь со временем. Сейчас ты не готов к правде. В любом случае, я всегда рядом и смогу помочь, если ты вдруг сойдешь с истинного пути.
— Я ничего не понимаю. Я вызвал эту девушку из другого мира, чтобы она исцелила Амалию. Затем хотел избавиться от нее, отправив во дворец матери. Но теперь понимаю, что ты ее не отпустишь…
— Ты и сам не отпустишь ее…
Как меня злило то, что Дагон был прав. Я действительно не смогу теперь ее отпустить. Даже если она будет умолять меня. Не смогу.
— И еще. — Продолжил Дагон. — Я понял по ее мыслям что она не знала о своих способностях. Более того, в мире откуда она явилась, нет магии.
— Нет магии? — Снова удивился я.
— Да. Я хотел капнуть глубже в ее воспоминания, но пока сложно это сделать. Нужно скорее вернуться и использовать артефакт. Как только мы начнем говорить на одном языке, я смогу понять откуда она, и что за метка на ней.
— Метка?
— Ты же сам видел. На ней не просто шрамы.
— Хорошо. — Устало выдохнул я. — В первую очередь она должна помочь Амалии.
— Разумеется.
— Я рад что мы теперь можем так общаться. — Совершенно искренне сказал я. Было тяжело общаться мыслями, а не словами.