Пистолетное дуло смотрело прямо Мусе в лоб. Она закрыла глаза, чтобы не видеть, как окончится ее новая жизнь, та самая, которую она себе совсем недавно придумала. В ней была Нева и домик на берегу Финского залива, и денник для Вербы, и уроки верховой езды, и неспешные прогулки на Невском, и Эрмитаж, в который бы они с Сергеем привели двоих детей – мальчика и девочку.
Выстрел она не увидела, только услышала. И зажмурилась еще сильнее, готовясь упасть и умереть, но почему-то продолжала стоять, и больно нигде не было. Ну да, наверное, он первым выстрелил в Сергея, потому что тот мог сопротивляться, а Муся нет, она слабая и трусливая.
Открывать глаза она не стала, не желая видеть Баринова мертвым и продолжая ждать второй выстрел. Но его все не было, только какой-то тонкий, непрекращающийся вой на одной ноте, мерный и противный.
– Во-о-от, не зря я лет двадцать назад считался лучшим в этих местах охотником, – услышала она старческий, чуть дребезжащий голос и распахнула глаза.
Поверженный противник сидел на земле, прижимая к груди перебитую правую руку, и тонко скулил от боли. Сергей подошел к нему, отпихнул ногой выроненный пистолет, шагнул к Мусе и обнял ее за плечи. От калитки шагал незнакомый мужик в тулупе и резиновых сапогах. В руках у него дымилось охотничье ружье.
– Спасибо, что подсобил, Митрич, – Сергей протянул ему руку, которую тот пожал. – Покарауль этого, я полицию вызову.
– «Скорую» мне вызови, я же кровью истеку, – взвыл человек, совсем недавно обещавший их убить.
– Выживешь как-нибудь, – буднично сообщил ему Сергей. – Кстати, Муся, познакомься. Это Илья Балашов, родной брат моей бывшей девушки Ирины. Мы с ней пару месяцев назад расстались по причине ее неверности. Она роман закрутила со своим шефом, надеялась увести его из семьи. У нее не получилось, она и приземлилась на запасной аэродром, коим оказался я. Но и шефа с его деньгами не бросала. Я же оказался человеком старомодным, красавицу из своего дома и постели выгнал. Только вот продолжалось это все довольно долго, почти два года. И все это время Ирина была свидетельницей моих исторических изысканий. Я, романтичный идиот, делился с ней всем, что узнал, так что о стоимости клада она была наслышана. И ее братец тоже.
– Получается, это он влез в наш дом?
– Получается, так. Он не знал, где именно спрятан клад, в письме же были указаны давно пропавшие ориентиры. Вот и залез, чтобы провести обыск, вдруг мы уже успели что-то найти. Но ему не повезло. Мне же Митрич рассказал и о месте, где стояла яблоня, и о том, какие еще новые жильцы поснимали дома в округе. По описанию я сразу понял, что это Илюша, так что нового его визита ждал с нетерпением. Я понимал, что он следит за домом и ждет, пока мы начнем искать клад, и попросил Митрича подсобить.
– Подсобить – это мы завсегда, – ответил сосед и плюнул в сидящего на земле Илью, – тьфу ты, нечисть.
Сергей наклонился за одной из стоящих на земле жестяных банок, поддев ножом, снял с нее крышку, и золотые монеты блеснули на солнце.
– Когда-то мой прапрадед Иван Баринов оставил эти сокровища женщине, которую очень любил, – сказал он, и голос его повело, так что он даже был вынужден ненадолго замолчать. – Они пролежали в земле сто лет, и так уж было записано на скрижалях судьбы, чтобы их нашел именно я, а в этом доме в этот момент жила именно ты. Я не знаю, какая именно часть от этого всего мне достанется, но хочу, чтобы она принадлежала тебе наравне со мной. Марина Веселова, выходи за меня замуж.
Фыркала за стеной сарая Верба, улыбался в усы старый Митрич, слепило глаза солнце, отражаясь в слезах как в линзах. Вступал в свои права май 2020 года, тяжелого високосного года, от которого не было спасения человечеству. Еще совсем недавно Муся думала о том, что это самый страшный год в ее жизни, а он, на́ тебе, взял и оказался нежданно-негаданно самым счастливым.
– Я согласна, – громко сказала она. – И я знаю, что хочу в качестве свадебного подарка. Пожалуйста, раз мы богаты, купи мне лошадь. То есть выкупи Вербу, она не нужна ее нынешней хозяйке. И скажи, мы же сможем после карантина перевезти ее в Питер?
Рина Осинкина
Пицца для одного
«Отвратительно чу́дная погода», – осмотрев уличные просторы, вынесла вердикт Ирина, закрывая створку балконного окна. Солнце на ясном небе, ласковый ветерок, птички щебечут… Не в пример той, что стояла на прошлой неделе – с мокрым снегом, серым небосводом и злым ветром, рвущим электропровода, протянувшиеся от их высотки к соседней. Отличные погодные условия, чтобы сидеть дома, укрывшись пледом, и не грустить о каких-то там упущенных возможностях в виде привычного шопинга в ближайшем ТЦ или безобидной прогулки по лесопарку в двух остановках подземки. Про заброшенный бизнес Ирина вообще старалась не вспоминать.
Разве могла она когда-нибудь помыслить, что обстоятельства непреодолимой силы принудят народонаселение страны к самоизоляции – практически безвылазной? Нет, не могла, и очень жаль. Если бы предполагала нечто подобное, то завела бы собаку, а не этого неблагодарного дармоеда по кличке Сержант.
Хоть мейн-кун-четырехлетка вполне походил размерами на средней величины керн-терьера, а йоркширского терьера даже превосходил, и мог бы послужить хозяйке пропуском в соседний скверик для получасового променада, трусость его была непобедима. Он панически боялся улицы, еще со своего кошачьего малолетства боялся до истерики открытых пространств и громких шумов и злобно шипел на всех незнакомых двуногих. Самое большее, на что кот был способен – это вылазки вслед за хозяйкой к лифтовому холлу, когда та встречала курьера, доставившего что-нибудь съестное, или проникновение в тесный коридорчик к шахте мусоропровода, после чего с Иркиной стороны следовала неминуемая кара, невзирая на которую Сержант дурной привычке не изменял.
ebooksa