— Не опущу, Боря. Это последнее, что я могу сделать в своем положении!
Девушка в очередной раз вынырнула и, заметив нас, успела прошептать:
— Спасите… — до того как снова ушла под воду.
Я сделала шаг вперед, но Жанна остановила меня:
— Я выстрелю в нее, и она поджарится тут!
— Для этого она должна всплыть, — поспорила я, все же покорно замирая на месте. — Утонувший Робот не подходит под легенду, правда?
Жанна поджала губы, выглядя, как капризный ребенок.
— Ты права, все идет не по плану! Во-первых, этот идиот должен был стать мухой, я так красиво придумала его убить!
— Жанночка, но почему меня? Не был ли я тебе хорошим другом? — У Бориса столько обиды и отчаяния сквозило в голосе, а вот агрессии совсем не было. Такое ощущение, что он ее до сих пор любит и единственное, что его сейчас печалит — это то, что если она его убьет, они не смогут быть вместе. Знала я, что любовь слепа, но не знала, что она слепа в любом возрасте. Наверно, если ты старше двадцати пяти и уж тем более пятидесяти, уже нельзя так неистово и бездумно кидаться в море чувств. Это уже не извинительно. Зачем иначе мудрость нарабатывать долгими годами? Чтобы потом ее выбросить и не применить в тот единственный момент, когда она наиболее полезна?
— Нет, ты был навязчивым ослом. Но тем ценнее мой опыт выжившего и моя автобиографическая книга, если умер мой близкий друг.
— Я не понимаю, Жанночка…
— Вудсборо! — подсказала я, наконец начав понимать ее мотивы. — Она устроила тут своеобразное Вудсборо, как во франшизе «Крик».
— Лучше! — хмыкнула она. Девушка снова выбралась, вдохнула кислород и зацепилась дрожащими голыми ладошками за край проруби. Жанна, отвлеченная нами и предавшаяся изобличительному монологу, который во всех книгах и фильмах так часто помогает протагонистам выжить, этого не заметила, к счастью. — Там просто маньяк в маске бегает и всех убивает. Ничего интересного. То ли дело про̀клятая турбаза, где плюсом ко всему непонятному и мистическому — вспомним странно умершего барда, который еще и призраком всем являлся на сцене, — маньяк охотится за гостями турбазы, которые застряли тут по вине непогоды и не могут сбежать, и подстраивает несчастные случаи, связанные с их костюмами. С их выбором. То есть гости сами, считай, выбирают, как им умирать. Как ты сказал, дорогой? Поэтично? Пусть будет так.
— А как вы собирались выйти сухой из воды при этом? Ведь ситуация с доктором-Рыбой уже обнаружила присутствие убийцы.
— Да пускай. Все повесят на мою недалекую падчерицу.
— Гелю?
— Ну да. Я ей разъяснила, что нужно сделать с костюмом ее обожаемого мальчика. И каких таблеток сунуть сопернице, тоже подсказала я. Придумала, что та беременная. Гелька поверила, она мне в рот смотрит. Хочет на телевидение попасть. Она же не знает, что моя карьера пошла прахом. Думала, что жениха так вернет.
— Как его можно вернуть, сжигая живьем?!
— Ой, она должна была выйти спасительницей. Она же не знала, что я не только нашивки эти безвкусные обработаю, но и над застежкой поколдую. Застегнуть-то застегнул, а вот снять — проблематично. Я швеей была до того, как на телевидение попасть, уж знаю, что к чему.
— А где вы керосин достали?
ebooksa