— У тебя и своих дел было по горло!
— Ах так, значит, это я виновата?
— Я этого не говорил.
Талия зарычала от ярости и ткнула меня кулаком, пропустив через мое тело такой разряд, что меня отбросило футов на десять в воду. Кое-кто из обитателей лагеря тяжело вздохнул. Парочка охотниц приглушенно хихикнули.
— Извини! — побледнев, сказала Талия. — Я не имела в виду…
В глазах у меня все помутилось от гнева. Волна, поднявшаяся из реки, тяжело ударила Талию по лицу, окатив ее с ног до головы.
Я встал.
— Да! — рявкнул я. — Я тоже не имел в виду.
Талия тяжело дышала.
— Хватит! — приказал Хирон.
— Что, нарываешься, рыбьи мозги? — Талия вскинула копье.
В каком-то смысле это было не оскорбление, так окрестила меня Аннабет — по крайней мере, я к нему привык, — но слышать такое от Талии не очень-то приятно.
— Сама начала, сосновая шишка!
Я занес Анаклузмос, но, прежде чем я успел защититься, Талия взвыла, и извергнувшаяся с небес молния превратила ее копье в электрическое жало, ударившее меня в грудь.
Я тяжело опустился в снег. В воздухе стоял запах паленого, и я подозревал, что это моя одежда.
— Талия! — выкрикнул Хирон. — Хватит!
Я встал и пожелал, чтобы река вступилась за меня. Сотни галлонов воды свернулись в массивное воронкообразное облако.
— Перси! — взмолился кентавр.
Я уже собирался метнуть реку в Талию, когда заметил в лесу что-то необычное. Мой гнев и собранная в кулак воля улетучились в единый миг. Вода с плеском вернулась в речное русло. Талия была настолько поражена, что обернулась, чтобы проследить за моим взглядом. Кто-то… или что-то приближалось. Оно было спеленуто зеленой туманной дымкой, но, когда подошло поближе, обитатели лагеря и охотницы дружно вздохнули от изумления.
— Это невозможно, — сказал Хирон. Я никогда не слышал такой тревоги в его голосе. — Оно… она никогда не покидает чердака. Никогда.