Перси Джексон и Лабиринт смерти

22
18
20
22
24
26
28
30

— Для чего вы их держите? — обратился я к Эвритиону.

— На таких хороший спрос, — усмехнулся он. — Среди наших клиентов Аполлон, Диомед и… ну и другие.

— Кто же еще?

— Хватит пока вопросов.

Наконец мы вышли из леса. Впереди, высоко на гребне холма, виднелся большой сельский дом — белые каменные стены, высокие окна в деревянных рамах.

— Его будто Фрэнк Ллойд Райт выстроил! — в восторге воскликнула Аннабет.

Я догадался, что это она про архитектуру. Хоть лично меня больше заботило то, что этот дом здорово смахивает на место, где нескольких полукровок, таких как мы, могут ждать неслабые неприятности. Мы стали взбираться на холм.

— Правил не нарушать, — предупредил Эвритион, когда мы очутились на ступенях парадной лестницы. — В драку не лезть. Оружия не применять. И никаких комментариев по поводу того, как выглядит босс.

— Почему? — не удержался я. — А как он выглядит?

Прежде чем Эвритион ответил, я услышал незнакомый голос, который произнес:

— Добро пожаловать на ранчо «Три — Г — Три».

У мужчины, стоявшего на крыльце, голова была как у нормального человека, что уже вызывало огромное облегчение. Лицо, изборожденное морщинами, сильно загорело от многих лет, проведенных под жгучим солнцем. Его украшали черные напомаженные волосы и усы в ниточку, как у отъявленных злодеев в старых кинофильмах. Мужчина улыбался, но улыбка была не дружеской, а больше похожей на насмешку. Словно он смеялся над нами, приговаривая про себя что-нибудь вроде: «Ох ты, ну и дураки, вот я им устрою!»

Но особенно размышлять над его улыбкой мне не пришлось, потому что тут я увидел его туловище. Вернее, туловища, поскольку их было целых три. Ну вы, конечно, думаете, что после Януса и Бриарея пора бы уж мне привыкнуть к анатомическим аномалиям, но у этого типа имелось целых три абсолютно раздельных туловища. Его шея вроде бы переходила в грудную клетку, как у всех людей, но таких грудных клеток у него было еще две, по одной с каждой стороны от первой. Они разъединялись где-то под плечами и отстояли одна от другой примерно на несколько дюймов. Чтобы было понятней, могу добавить, что рук-то у него при этом имелось две, как у людей, но на каждую руку было по две подмышки, так сказать. Левая рука выходила из левого туловища, а правая — из правого, и все грудные клетки переходили в один огромный торс, под которым торчали вполне обыкновенные, только уж очень толстые ножищи. Джинсы «Леви Стросс», которые он на себя напялил, были самого большого размера из всех, что мне приходилось видеть. На каждом его туловище красовались разного цвета ковбойки, зеленая, красная и желтая, отчего в целом он здорово смахивал на светофор.

Я уже стал ломать голову над тем, как он ухитряется надевать на себя рубашки, если у него так мало рук, но тут пастух Эвритион подтолкнул меня в бок:

— Поздоровайся с мистером Герионом.

— Здравствуйте, — сказал я. — Какой вы смешн… я хотел сказать, какое смешное у вас ранчо. Очень миленькое ранчо!

Не успел великан с тремя туловищами ответить мне, как стеклянная дверь дома отворилась и на крыльцо вышел Нико ди Анджело со словами:

— Герион, я больше не могу ждать.

А увидев нас, так и застыл с открытым ртом. Через мгновение он пришел в себя и, конечно, сразу схватился за меч. Я узнал его клинок — короткий, неимоверно острый и темный как ночь. Именно такой меч я видел во сне.

Герион резко обернулся к нему: