– Трудно, наверное, наблюдать, как другие женщины разгуливают в шелках и купаются во внимании? – спросил Брум низким, напрягающе-интимным тоном.
– Нет, если речь о Ханне. – Прозвучало немного резко, и она почувствовала, как напрягся стоящий рядом Брум. Нина прикусила язык. Иногда покорность давалась ей труднее, чем обычно. – Она – добрая душа и заслуживает всех радостей и удовольствий. К тому же, вся эта роскошь не предназначена таким, как я.
Брум расслабился.
– Ты к себе несправедлива. Ты была бы очень хороша в шелке цвета слоновой кости.
Нина пожалела, что не может покраснеть по команде. Ей пришлось ограничиться робким смешком и потупленным взглядом.
– Дворцовая мода намного больше подходит фигуре Ханны.
Нина ожидала, что Брум отмахнется от разговоров о моде, но вместо этого сальный блеск в его глазах сменился расчетливым выражением.
– Ты не ошибаешься. Ханна расцвела под твоей опекой. Я и не думал, что она может составить приличную партию, но ты все изменила.
У Нины внутри все сжалось. Возможно, она
– У тебя такое свирепое лицо, – заметил Брум, усмехаясь. – Куда унесли тебя твои мысли?
– Надеюсь, она найдет кого-нибудь достойного ее. Я желаю Ханне только лучшего.
– Как и мы. И нам, пожалуй, следует заказать пару новых платьев и для тебя.
– О, нет, не нужно!
– Я так хочу. Станешь со мной спорить?
«
– Никогда, – выдохнула она.
Глаза Брума неспешно прогулялись по ее лицу, шее и опустились ниже.
– Возможно, мода и отдает предпочтение стройным, но мужчин мало заботит мода.
Нине захотелось немедленно вылезти прочь из этого тела, но она уже знала правила игры. Брума не интересовала красота или желанность. Его волновала только власть. Мысль о том, что она – его жертва, замершая под его взглядом, как замирает безобидный зверек под лапой волка, приводила его в возбуждение. Ему доставляло удовольствие предлагать Миле подарки, которые она не могла себе позволить воображать ее благодарность.