Дарклинг поднял бровь. Легкая улыбка коснулась его губ – вот в этом выражении лица она ясно увидела того человека, которого помнила.
– Знаешь, она меня боится.
– А я нет.
– Она не знает, что я стану делать. Или что я могу.
Николай махнул одному из солнечных солдат, чтобы принесли стулья.
– Может, она боится того, что о ней в ее присутствии станут говорить так, словно ее тут нет.
Они все уселись. Каким-то образом Дарклинг, даже сидя на обшарпанном стуле, казался сидящим на троне.
– Ненавижу быть предсказуемым, – обратился к Зое Николай. – Может, нам сейчас уйти? Пусть понервничает?
– Он знает, что мы не уйдем. Знает, что нам что-то нужно.
– Я это почувствовал, – поддержал Дарклинг. – Тень наступает. Каньон разрастается. И ты тоже это чувствуешь, правда, Ланцов? Эту силу, впитавшуюся в мои кости, силу, все еще просачивающуюся в твою кровь.
По лицу Николая скользнула тень.
– А самое главное, это та сила, которая создала Каньон.
– Говорят, некоторые теперь называют это чудом.
Зоя поджала губы.
– Не бери в голову. В наши дни чудесами зовут все подряд.
Дарклинг склонил голову набок, разглядывая их обоих. Под тяжестью его взгляда Зое захотелось с разбега пробить одну из стеклянных стен, но она не подала вида.
– В этом месте у меня появилась масса времени, чтобы поразмышлять, чтобы вспомнить свою долгую жизнь. Я допустил множество ошибок, но всегда находил новый путь, новый способ двигаться к своей цели.
Николай кивнул.
– Не считая этого маленького недоразумения с твоей смертью.
Теперь помрачнел Дарклинг.