Снежный великан

22
18
20
22
24
26
28
30
Сьюзан Креллер Снежный великан

Девочка, которая собирает факты о самых больших вещах на земле. Мальчик, который с каждым днем становится все выше и выше. У них есть много общего: общие качели на старой террасе, общие шутки и одна на двоих дружба. Дружба, постепенно перерастающая в нечто большее. И кто бы мог подумать, что этот идеальный мир может разрушиться в одно мгновение. Это случилось в тот проклятый день, когда в дом по соседству въехал загадочный Дато. Стелла влюбилась в него с первого взгляда. Но Адриан ни за что не сдастся — он сделает все, чтобы вернуть те времена, когда Стелла Мараун принадлежала только ему одному. Роман о взрослении, первой любви и невыносимой ревности.

ru
Aleks_Sim ABBYY FineReader 14, FictionBook Editor Release 2.6.6 133328847358699580 ABBYY FineReader 14 {E3C773BA-7868-4220-8E54-B4D1F017383F} 1

1.0 - создание

Эксмо 2017 978-5-699-91107-3

Снежный великан

Сьюзан Креллер

Посвящается Нелли

Susan Kreller

Schneeriese

In that land there’s a winter In that winter’s a day In that day there’s a moment when it all goes away And you know it’s a lion’s heart That will tumble and tear apart When it’s cornin’ down the hills for you (The Tallest Man on Earth: A Lion’s Heart)[1]

ГЛАВА 1

Представь себе, сказал бы он тому, кто потребовал бы точного ответа на этот вопрос, — представь себе море, хотя бы в общих чертах. Таким, каким оно обычно бывает. Не то, которое изображают на открытках, а гораздо красивее. Вообрази прозрачную воду, на самой кромке синюю, как ночь. Ну же, представь, что вода теплая и бурлящая. Плевать на зиму — насладись этим прекрасным пейзажем: несколько рыбаков бороздят морскую гладь на своих утлых баркасах, повсюду мелькают тени чаек, а впереди, на мелководье, плещутся дети и мужчины с пивными животиками швыряют в воду плоские камешки — плюх-плюх-плюх. А вокруг безмятежная тишина, а вокруг шум и гам. Услышь крики чаек, парящих над своей тенью над морем, вообрази, что все грозы и дожди обходят это место стороной. Представь эту картину во всех подробностях».

Так бы он ответил тому, кто спросил бы, какие в точности глаза у Стеллы Мараун.

ГЛАВА 2

— Метр девяносто, — зазвучал голос в телефоне, — Метр девяносто, сейчас не время спать.

Едва открыв глаза, Адриан вспомнил о том, как неуклюже Стелла обычно держит карандаш. Странно, но первое, что он представил, — ее пальцы, которые обхватывают карандаш так, словно она пишет на бумаге последний раз в жизни. Видит бог, у Адриана были все основания подумать о ком-нибудь менее приятном, так как телефонный звонок раздался, когда он крепко спал.

Стелла.

— Что стряслось?

— Начинается, Метр девяносто, — сказала Стелла. — Поторапливайся, накинь что-нибудь на себя, большой привет и никаких возражений!

— У тебя все в порядке? — Адриан встал с кровати и, пошатываясь, подошел к окну.

Холодно, как же здесь холодно в этот темный полуночный час, а на улице — чистейший снег, который даже не мерцает в кромешной тьме.

— Кто-то прямо у меня на глазах въезжает в Дом Трех Мертвецов, — радостно сообщила Стелла, почти не шепелявя. — Бегом ко мне, здесь что-то не так, дело явно нечисто!

Позвони Стелла Мараун из Уругвая или с какой-нибудь только что заселенной планеты, из любой точки земного шара или Вселенной — это не имело бы никакого значения. Адриан все равно бросился бы к ней со всех ног, на бегу сорвал бы с вешалки куртку, пригладил правой рукой всклоченные волосы, а затем вскочил в первый попавшийся самолет или космический корабль — и уже через пять минут оказался бы у нее.

Но Стелла жила всего в нескольких шагах от него, и это значительно усложняло дело с самолетом. Осмотрев себя с головы до ног, Адриан сразу понял: в таком виде он ни в коем случае к ней не пойдет, даже если набросит на себя куртку. Его хлопковая синяя пижама имела довольно жалкий вид. И дело было даже не в том, что спереди на груди нахально улыбался слегка подвыпивший кролик Багз Банни — его Адриан легко прикроет курткой. Просто штанины пижамы, когда-то доходившие до щиколоток, сейчас болтались уже где-то на середине икры и с каждым днем поднимались все выше. Не менее жалкими выглядели и рукава — едва прикрывая локти, они демонстрировали все семь родимых пятен, редкие волоски и много свободного места, где можно наколоть имя избранницы, если Адриан когда-нибудь разочаруется в жизни.