Эйне ничуть не изменился с их последней встречи: он был все такой же собранный, невозмутимый и вежливый. Беата залюбовалась его васильковыми глазами, темно каштановыми волосами и веснушками, густо усыпавшими светлую кожу. Они ей ужасно нравились.
— Взаимно. Как вы?
— В порядке. Мы успешно ускользнули от того… существа. Когда ты ушла, оно потеряло к нам интерес. А мы направились подальше от разрушенного города. Мы больше не сталкивались с сильными врагами, а остальные нас игнорируют. Мертвым нет дела до мертвых.
— Я для них будто невидимка! — возмутился Гиль. — Пока мечом не начнешь тыкать, не замечают!
Эйне бросил на него недовольный взгляд, затем вздохнул, но ничего не сказал. Беата представила, как шебутной Гиль лезет к нежити и затевает с ней драку, в которую втягивает Эйне, и несколько заволновалась.
Ведь они оба погибли, несмотря на свою силу. Не могло ли это повториться?
— А Калунна к вам не приходила?
— Вересковая богиня? Нет, конечно, с чего бы ей приходить к охотникам? — озадачился Гиль. — Она беседует только со жрицами.
Беата закусила губу.
— Я просила ее забрать вас в положенное вам посмертие. Видимо, она сделает это позже.
Гиль помотал головой.
— Но как тогда мы сможем тебе служить? А вдруг ты вновь придешь в загробный мир, и мы тебе понадобимся?
Беата не ответила.
Она не посмела сказать Гилю, что этого никогда не случится. Погибшие слуги Аты не были ее слугами, и ей было совестно их обманывать. Они не могли служить ей и должны были обрести покой.
Они были ей не нужны.
Беата впервые поняла тех людей, что требовали запрета спиритических сеансов: говорить с мертвыми, как с живыми и одновременно понимать, что никакого будущего у них нет, было ужасно.
— Чем вы занимаетесь? — она поспешила сменить тему. — Не скучаете?
— Не волнуйся о нас, госпожа, мы в порядке, — заметил Эйне, — загробный мир огромен и потрясает воображение. Мы путешествуем по нему и наблюдаем удивительные вещи. Я всегда любил странствовать.
— И я! — оживился Гиль. — Иногда нам все-таки попадаются интересные противники и мы с ними деремся! Твой Гиль всегда побеждает, госпожа! Эйне, конечно, тоже.
Эйне хмыкнул.