«Дар-ас-Сульх» — область, в которой (пока) нет мусульман. В отношении этой области следует в течение 10 лет соблюдать перемирие, после чего необходимо рассмотреть, что делать с данной территорией, как ее захватить и освоить.
В эпоху, предшествовавшую периоду Крестовых походов, христианская Европа стояла перед крайне опасной (для всякого верующего христианина, озабоченного не только земным существованием своей бренной телесной оболочки, но и спасением своей души) перспективой постепенного освоения и захвата мусульманскими завоевателями.
К 700 г. Сирия, Палестина, Египет и Северная Африка (принадлежавшие православной Восточной Римской, или Византийской, империи) оказалась под властью арабов-мусульман, сломивших сопротивление византийских войск и североафриканских берберских племен. Сообразив, что надо дать выход энергии с трудом подчиненных берберов, арабские завоеватели бросили их на завоевание христианской Испании под командованием полководца Тарика. Через 11 лет арабы и обращенные в ислам берберы («мавры») захватили обширные территории в Испании, а в 20-е гг. того же VIII в. мировая мусульманская держава (Халифат) уже простиралась от Пиренеев и Луары до Индии и Китая. При разделе мусульманами испанских земель берберы получили самые плохие земли в бесплодных горах, под тем предлогом, что берберы — горцы, тогда как арабы заняли плодородные долины. В результате отношения арабов с берберами оставались крайне напряженными, вплоть до того, что некоторые берберы после начала Реконкисты (отвоевания испанскими христианами своей земли у «мавров») стали переходить на сторону христиан. Но это так, к слову…
В 732 г. Христианской эры домоправитель (майордомус или майордом) франкского короля Карл Мартелл с величайшим напряжением сил разгромил в битве при Пуатье войско перешедшего Пиренеи арабского вали (правителя) Испании Абд ар-Рахмана. Хотя мусульмане еще долгое время после этого нанесенного им поражения продолжали терроризировать своими набегами христианскую Европу (в особенности — Италию, которую постоянно опустошали, чуть не взяв в 846 году сам «вечный город» Рим на Тибре), шок от неудачи при Пуатье настолько врезался им в память (вероятно, даже на генетическом уровне), что они впредь стали называть всех западных христиан (именовавшихся «латинянами», поскольку богослужение у них велось на латыни — разговорном языке западной части некогда единой Римской империи), противостоявших им на полях сражений, «франками» (со временем на развалинах распавшейся Франкской державы образовались Франция, Германия, Италия и ряд других европейских государств, некоторые из которых существуют и поныне).
Почти одновременно, в 751 г., экспедиционному корпусу арабского полководца Зияда ибн Салиха удалось, при поддержке тюркского племени карлуков (обратившихся в ислам), нанести поражение армии китайской империи Тан и положить конец претензиям китайцев на Среднюю Азию, превратившуюся в мусульманский регион (хотя и не сразу).
В результате всех этих завоеваний и побед адептов веры Мухаммеда, западная граница «державы правоверных» — арабского Халифата — в VIII в. от Рождества Христова отстояла от ее восточной границы на более чем 10 000 миль, значительно превышая по своим размерам все предшествующие ей в мировой истории великие державы — Древнеперсидское царство Ахеменидов, государство Александра Македонского, Сирийское царство Селевкидов, Парфянское и Кушанское царства, Римскую империю и Новоперсидскую державу Сасанидов (Эраншахр, или Иран).
В завоеванных и исламизированных ими в первую очередь силой меча (и уж во вторую очередь — силой проповеди) странах мусульманские завоеватели столкнулись с высокоразвитыми культурами, которые были ими сохранены и использованы себе на потребу. Речь шла о древнейших в мире культурах, слившихся воедино благодаря влиянию древних греков и римлян, и позднее заложивших основу всей христианско-европейской культуры и цивилизации. Один из крупнейших культурных центров Древнего Мира и раннего Средневековья располагался в Междуречье (между реками Тигром и Евфратом), другой — в Египте. Территории, расположенные между ними, являлись желанным яблоком раздора между господствовавшими в Леванте державами. Это состояние могло оказаться для них чрезвычайно опасным в случае, если бы Междуречье (Месопотамия) и Египет оказались под властью одной державы, проводящей единую политику.
Во все времена, как тогда, так и ныне, Палестина в такой ситуации оказывалась как бы между 2 жерновами. Сегодня мы даже не можем представить себе, насколько богатой и процветающей была эта неоднократно перемалываемая беспощадными жерновами истории страна, некогда текшая, по выражению папы римского Урбана II, «млеком и медом», поскольку ее хозяйство, вследствие многочисленных войн, не прекращающихся и поныне, пришло за последние столетия в глубокий упадок, причем оказалась практически уничтоженной древняя оросительная система, а население было поставлено на грань вымирания. В эпоху поздней Римской империи в этой нынешней «священной пустыне» располагалось бесчисленное множество древних городов с сотнями тысяч жителей.
Уже тогда в Сирии и Палестине существовали блестящие университеты — центры утонченного образования, унаследовавшие культуру и науку поздней Античности. В византийскую эпоху даже земли вокруг нынешнего Багдада были населены христианами — как православными, так и верующими, принадлежавшими к другим древним христианским церквям. Армения, Месопотамия (Двуречье, или Междуречье), Палестина, Сирия и Египет были землями, на которых раньше всего утвердилось христианство.
Как писал Л. Н. Гумилев в своем известном «Апокрифическом диалоге», арабы в VII–VIII вв. расправлялись с персами, армянами, испанскими вестготами, берберами, а согдийцев — культурный и богатый народ — уничтожили так, что от них остались только реликты в недоступных горах Гиссара и Западного Памира.
Но, хотя исламское завоевание не обошлось без неизбежных в таких случаях жестокостей, новые владыки Леванта очень скоро приспособились к изменившейся ситуации и всего через несколько поколений полностью растворились в местном населении. До самого начала эпохи Крестовых походов в Леванте существовало бесчисленное множество мелких государств, не имевших между собой ничего общего, кроме магометанской веры и арабского языка. Этот официальный государственный и священный язык, на котором велось судопроизводство и был записан Коран, объединял все исповедовавшие ислам народы от Индии до Испании и превращал их всех в «арабов» — членов единой мусульманской общины (упомянутой выше «уммы»), независимо от происхождения и даже разговорного языка.
На Западе всех мусульман именовали «магометанами» (по основателю их религии Мухаммеду-Магомету), «сарацинами» (по названию одного из мелких арабских племен, известного еще древним римлянам и игравшего определенную роль в бесконечных войнах между Римом, с одной, и аршакидской Парфией, а позднее — сасанидской Персией, с другой стороны), «агарянами» (в честь Агари — наложницы библейского патриарха Авраама, или Ибрагима, родившей ему сына Измаила) или же «измаильтянами» (в честь вышеупомянутого Измаила, считавшегося прародителем всех кочевых племен Аравийского полуострова).
У мусульман было то, чего тогда так не хватало христианскому Западу — чувство единства и относительно спокойного существования. На протяжении столетий мирной жизни во многих мусульманских, или сарацинских, землях культура достигла высочайшего расцвета. Жители мусульманских городов — потомки арабских завоевателей, слившиеся с насильственно исламизированным местным населением — стали настолько изнеженными, что предпочитали вести военные действия руками наемных воинов (преимущественно тюркского происхождения).
В эти издревле густо населенные земли постоянно совершали вторжения все новые чужеземные завоеватели, приходившие чаще всего из глубин Азии. Однако, осев на завоеванных территориях, они, как уже было сказано выше, в скором времени утрачивали свой воинственный дух. Знамя пророка (какого бы оно ни было цвета — зеленого омейядского, черного аббасидского или белого фатимидского), выпав из ослабевших рук арабов, удивительно быстро давших развратить себя благами цивилизации, было подхвачено руками омусульманившихся персов, берберов, тюрок, курдов и других народов, утвердивших его «у стен недвижного Китая», на жарком полуострове Малакка и островах Индонезии, на берегах древней реки Ра-Итиль среди волжских булгар и в других, весьма отдаленных от Мекки, местах. Жители мусульманского Леванта обладали превосходным вооружением, что не удивительно, ибо они были знакомы со всеми видами металлов и металлообработки. Им давно был известен и порох (через китайцев), хотя они еще не использовали его для стрельбы.
Подобно «франкским» рыцарям, сарацинские «фарисы» носили панцирные рубашки, под которые поддевали двухслойные стеганые войлочные куртки. Огромной популярностью пользовались спортивные состязания всех видов, упражнения с оружием, скачки и поединки между всадниками, покрытыми броней. По мнению некоторых исследователей, турниры были переняты западным рыцарством именно от сарацинских «фарисов» в эпоху Крестовых походов (так же, как сами арабы в свое время переняли их у персидских витязей Сасанидской эпохи), в то время, как в предшествующую эпоху под словом «турнэ» на Западе понимали не воинские ристания, не поединки с оружием, а обычные конные состязания, вроде скачек.
К X в. п. Р. X. политический распад некогда единой духовно-светской державы мусульман — Арабского Халифата — стал свершившимся фактом (то же самое фактически произошло и на христианском Западе с основанной Карлом Великим и возобновленной Оттоном Великим Священной Римской империей). За халифами осталась, главным образом, духовная власть над формально по-прежнему считавшейся единой «нацией ислама» — «уммой», реальная же политическая власть перешла в руки султанов.
Слово «султан» — арабского происхождения и означает «единство власти». В священной книге мусульман Коране слово «султан» используется для обозначения отвлеченного понятия власти как таковой. Именно в этом смысле следует понимать приписываемое пророку Мухаммеду изречение (хадис): «Султан есть тень Бога на земле, и у него ищет убежища всякий обиженный».
Впоследствии однако султаном стал именоваться в мусульманском мире всякий представитель светской власти, в противоположность имаму (религиозному авторитету).
Впервые слово «султан» в этом новом, персонифицированном, смысле, было употреблено историком Табари по отношению к Муваффаку, брату халифа аль-Мутамида (876).
После 946 г. Христианской эры, когда мусульманские военачальники-шииты иранского происхождения — Буиды — лишили багдадских халифов из Аббасидской династии (правивших под черным знаменем) светской власти, сделавшись при них наследственными верховными главнокомандующими всех войск Халифата, «султанами» стали называть всех светских правителей, независимо от размеров контролируемой ими территории. Сами Буиды, фактически превратившие арабский халифат Аббасидов, от которого откололись Египет (с Северной Африкой) и Испания (там образовались собственные халифаты — Фатимидский халифат измаилитов в Египте и Северной Африке под белым знаменем и Кордовский халифат наследников прежней династии Омейядов в Испании под зеленым знаменем), в возрожденную (на новой, мусульманской основе) Иранскую державу (Эраншахр), присвоили себе старинный титул персидских владык из династии Сасанидов — «шахиншах ал азам» (по-арабски: «малик ал-мулук»), то есть «царь царей» («император»).
ebooksa