Божьи дворяне

В битве при Лепанто противники применяли паруса лишь при подходе к району развертывания флотов. Затем паруса убирались, и дальнейшие действия происходили в соответствии с требованиями тактики гребного флота, т. е. на веслах.

Несмотря на то, что в битве при Лепанто в составе кораблей «Священной Лиги» приняли участие всего три боевые галеры Мальтийского Ордена, рыцари-иоанниты также вписали немало славных страниц в историю этого беспримерного морского сражения, как бы увенчавшего собой успешную оборону Орденом Святого Иоанна Иерусалимского острова Мальты в 1565 г. от многократно превосходящих сил магометан.

Галерам Ордена Святого Иоанна Иерусалимского, известным своими превосходными боевыми и мореходными качествами (не зря в те годы была в ходу поговорка «в такую погоду только мальтийская галера может выйти в море!»), было отведено наиболее опасное, и в то же время наиболее почетное, место на правом крыле, где мальтийцам было суждено встретиться лицом к лицу с эскадрой самого Улух-Али, их давнего врага. Последнему удалось разметать противостоявший ему отряд мальтийских кораблей и взять на абордаж флагманский корабль Ордена Святого Иоанна — галеру «Ла Капитана».

Нападавшие магометане имели семикратное превосходство в живой силе. Это были янычары, с полным основанием ненавидевшие рыцарей-госпитальеров, как своих непримиримейших врагов на суше и на море. Мальтийские рыцари и сервиенты обороняли свой корабль с таким ожесточением, что, когда христиане, в свою очередь, отбили его у мусульман и пошвыряли их за борт, то нашли на борту «Ла Капитаны» в живых только двух обеспамятевших от тяжелых ран мальтийских рыцарей и генерала Ордена иоаннитов Пьетро Джустиниани, раненого пятью турецкими стрелами. Вокруг них, вперемежку с мертвыми телами других госпитальеров, громоздились трупы 300 мусульман, убитых в рукопашном бою на борту «Капитаны».

Знаменосцу Мальтийского Ордена — рыцарю Арагонского «языка» дону Мартину де Эррера — некий турок одним ударом ятагана отсек часть затылка, кусок шеи, половину левого плеча и целиком левую руку, в которой мальтиец держал алое орденское знамя с белым крестом. Но Божиим произволением отважный иоаннит остался жив и даже дожил до глубоких седин, отойдя в лучший мир много лет спустя, кастеляном (т. е. комендантом) орденского замка Ампоста и правителем одноименного орденского владения (кастелянства Ампоста) в Испании.

В битве при Лепанто рыцари Святого Иоанна вели себя не менее доблестно, чем в других битвах за Веру. Однако воспоминание о битве при Лепанто было для них столь же горестным, сколь и воспоминание о неудачной Алжирской экспедиции императора Карла V и о Великой Осаде Мальты турками 1565 г., поскольку экипажи двух из трех орденских галер, участвовавших в битве, не считая мелких вспомогательных судов, были почти поголовно истреблены мусульманами. Только одна-единственная галера, осененная знаменем Ордена Святого Иоанна, с несколькими уцелевшими рыцарями-странноприимцами на борту, вернулась в родную мальтийскую гавань.

На вооружении как христианских, так и мусульманских кораблей находилась, как мы уже знаем, довольно сильная артиллерия и большое количество бойцов с ручным огнестрельным оружием (аркебузами у турок и более совершенными мушкетами — у христиан). Аркебузом (аркебузой) называлось примитивное тяжелое ружье с фитильным замком и курком для упрощения производства выстрела.

С целью наиболее полного и эффективного использования огнестрельного оружия дон Хуан Австрийский, как мы знаем, внес поправки в конструкцию христианских кораблей, приказав срезать носы на галерах, несмотря на то, что это лишило галеры возможности таранить борта вражеских кораблей. Однако артиллерия, как мы уже говорили, по существу, послужила лишь в качестве средства завязки боя, в то время, как основным приемом борьбы продолжал оставаться абордаж.

Медленность процесса заряжания орудий и небольшая точность артиллерийского огня фактически исключали длительную и дальнобойную артиллерийскую дуэль, зато позволяли сойтись на таран и на абордаж. Разделение обоих флотов на отдельные тактические группы привело к возникновению трех очагов сражения, вследствие чего искусство тактического морского маневрирования явилось важным моментом в ходе битвы при Лепанто.

Части боевого порядка мусульман практически не взаимодействовали между собой, или же опаздывали с осуществлением взаимодействия (как в случае с Улух-Али Алжирским). Поэтому христиане смогли уничтожать флот турок по частям. Отдельные военачальники флота «Священной Лиги», напротив, по собственной инициативе и своевременно шли на выручку соседей и маневрировали гораздо лучше турок.

В ходе сражения христианам удалось потопить 20 галер мусульман. 200 мусульманских кораблей оказались трофеями воинов «Священной Лиги». В результате поражения турок было освобождено 12 тысяч христианских гребцов-невольников, прикованных цепями к турецким галерам. «Священная Лига» потеряла только убитыми свыше семи тысяч солдат и матросов, не считая погибших гребцов, которых на одних только венецианских галерах насчитали около двух с половиной тысяч человек.

Между прочим, дон Мигель Сервантес де Сааведра, будущий автор «Дон Кихота Ламанчского», командовал в сражении при Лепанто взводом испанских солдат на борту корабля «Маркеза», был дважды ранен и лишился в бою правой руки.

Вырвавшись из огненного кольца, алжирский дей Улух-Али увел остатки разгромленной турецкой армады на защиту подступов к Константинополю. Сил у турок оставалось ничтожно мало.

Впрочем, о «турках» в данном случае можно говорить только условно. Те 48 (по некоторым сведениям 52) магометанских кораблей, что уцелели в Лепантском побоище, принадлежали не собственно туркам, а алжирским («берберийским» или «варварийским», как говорили тогда) и тунисским корсарам.

Дома их встретили как героев — бывшего итальянца Хасана Венециано, бывшего француза Джафара из Дьеппа, бывшего албанца-арнаута Дали-Мами Колченогого. Но подлинными героями дня стал для магометан алжирский дей Улух-Али, сумевший не только защитить и спасти левое крыло мусульманского флота, порученное корсарам, но и захватить флагманскую галеру Мальтийского ордена. После битвы при Лепанто турецкий падишах, несмотря на сокрушительное поражение воинов Ислама, тем не менее, удостоил Улух-Али, в ознаменование заслуг последнего, звания капудан-паши и беглербея.

Победа сил «Священной Лиги» осталась, к сожалению, безо всяких стратегических последствий. Не был даже атакован обороняемый турецким гарнизоном город Лепанто. Напротив, после возвращения победоносного союзного флота в Мессину на Сицилии, Испания, Венеция и римский папа поспешили отозвать свои эскадры.

И Марко Антонио ди Колонна, адмирал папской эскадры, был совершенно прав, когда обрисовал сложившуюся ситуацию в следующих выражениях:

«Только чудом и Божиим благословением была нам дарована столь великая победа. Но не меньшим чудом я почитаю и то, что охватившие нас жадность и взаимная зависть не подвигли нас вслед за тем на новую битву — на этот раз друг против друга».

В 1607 г. римско-германский император Рудольф II Габсбург пожаловал Великому Магистру Ордена Святого Иоанна титул князя («фюрста», «принцепса», «принца») «Священной Римской империи германской нации», что было подтверждено в 1620 г. императором Фердинандом II Габсбургом. С этого времени звание Великого Магистра Ордена Святого Иоанна было (как и у Верховного Магистра Тевтонского Ордена) неразрывно связано с титулом князя «Священной Римской империи», а в 1630 г. — со статусом, соответствующим рангу Кардинала Святой Римской Церкви с титулом «Eminenza» («Высокопреосвященство», хотя некоторые историки переводят его и как «Преимущество», или «Преимущественнейшая Светлость»).

Таким образом, Орден Святого Иоанна фактически превратился в независимую, суверенную державу, располагавшую 10 000 рыцарей по всей Европе. Иоанниты по праву славились как опытные мореходы. Не случайно португальца на испанской службе Фернана Магеллана, совершившего первое в мире кругосветное путешествие (хотя и не дожившего до возвращения) сопровождал в кругосветном плавании рыцарь-госпитальер итальянского «языка» фра Антонио Пигафетта (оставивший описание экспедиции Магеллана и его трагической гибели). Как уже говорилось, военно-морская академия (мореходное училище) на Мальте по праву считалась лучшей в мире. По просьбе нашей императрицы Екатерины II российский военный флот был реорганизован именно мальтийскими рыцарями. Немаловажную роль сыграли в этом деле рыцари-госпитальеры Иосиф де Рибас (Дерибас, чье имя тесно связано с основанием и обустройством нового русского черноморского порта Одессы) и бальи граф Джулио Ренато Помпео Литта, контр-адмирал российского флота и Георгиевский кавалер, о котором еще пойдет речь далее.