– Найди, милый, Фаруха и Анвера, успокой мое сердце.
Петр перехватил ее руку и поцеловал, отчего у тетушки выступили на глазах слезы.
– Мы постараемся.
Все склонились над картой, концы которой упрямо сворачивались, и их приходилось придерживать руками. На старом затертом рисунке ярко выделялись исправления, сделанные свежими чернилами. Лабиринты все время перестраивались: добавлялись тупики, открывались новые проходы, устанавливались хитроумные ловушки.
– Я думаю, Фарух мог по незнанию попасть в один из ложных входов в четвертый лабиринт, – сказал Петр, внимательно разглядывая чертеж стены жилого лабиринта, широкой полосой охватывающей поля и огромный зеленый массив.
Роуз впервые видела подробную карту двух лабиринтов, поэтому следила за пальцем Петра, скользящим по дугообразной линии, испещренной кротовыми норами.
– Лишь один арочный вход выводит на Трактирную улицу, остальные – ловушки, – пояснил Соргос.
Действительно, на чертеже некоторые ходы резко обрывались знаком смерти – черепом со скрещенными костями.
– Ловушки? – переспросила Роуз, поднимая глаза на Петра. Тот кивнул, а тетушка Катарина не смогла удержать всхлип. – Я могла угодить в одну из них, когда бежала из замка в первый раз?!
– Ты не должна была сбиться с пути…
– Однако Роуз не только сбилась, но еще и обнаружила себя, обрушив ловушку, – Соргос перебил Петра. – Только безглазый дракон не заметил бы это наливное яблочко в центре огромного блюда.
«Что за день сегодня?» – ругала себя Роуз, чувствуя, как ее лицо опять становится пунцовым.
Меж тем Соргос никак не унимался, заново переживая спасение Роуз.
– Мне пришлось быстро соображать, как отвести от нее внимание Шотса, и как подсказать, в какую сторону бежать. Мне жаль крестьянина, которого пришлось убить, но только на него я мог свалить срабатывание ловушки. И благодаря этой смерти, Роуз последовала за испуганными крестьянами, а не побежала под другую арку, где ее ждала смерть.
– Спасибо, Соргос, – выдавила из себя Роуз, боясь поднять глаза. – А зачем столько ложных входов в четвертый лабиринт? Я не понимаю.
– Для беглецов из замка, для контрабандистов, охотящихся за горючими камнями, для вражеских лазутчиков – в общем, для людей. Драконам лабиринты не страшны.
Вспомнив, что теперь не может летать, Соргос поправился:
– Для летающих не страшны. Для таких недо-драконов как я – ловушки смертельно опасны.
– Поэтому я предлагаю разделиться, – Петр посмотрел на принцессу драконов. – Солнце, ты ориентируешься в лабиринтах, поэтому возьмешь с собой Соргоса. Пойдете налево от арки и обследуете дорогу, ведущую к зыбучим пескам, потом держите путь к дому Поющей девы, а мы с Роуз свернем направо, и поищем Фаруха у Смеющегося мертвеца и в Петле висельника. Если старик до сих пор не выбрался, значит, он застрял в одной из этих ловушек. Встречаемся здесь, – Петр ткнул пальцем в рисунок, на котором была изображена мельница. – Там есть вода. Если мы через двое суток не появимся у Чертовой мельницы, возвращайтесь к тетушке Кати.
– А почему ты говоришь только о Фарухе и никогда не упоминаешь Анвера? С ним что-то случилось? – тетушка поднесла дрожащие пальцы к губам. – Говори, что с моим мальчиком?
ebooksa