Эдуард коротко кивнул головой, и часть воинов отделилась от отряда, чтобы сопровождать стариков.
– Не сметь! – крик отчаяния Солнца не остановил Фаруха.
– Что происходит? Объясни же мне наконец! – подал голос Петр, и, видя, что принцесса трясется от бессильной злобы, положил ей руку на плечо.
– Ничего, милый! – опомнилась Солнце. Она повернулась к Петру и крепко обняла его. – Ты же не разлюбишь свое Солнышко? Помнишь, я говорила тебе, что мы никогда не расстанемся? Помнишь? Мы умрем только вместе, в один день и один час. Твое Солнышко никогда не отпустит тебя.
Роуз поднесла руку ко рту, сдерживая рвущиеся всхлипы. Ей хотелось бежать к Петру, оттолкнуть самозванку, опоившую его настоем забвения, а теперь виснущую на нем и вымаливающую его любовь. Но когда она заметила в руках Солнца нож, приставленный к животу Петра, Роуз не выдержала.
– Санти, стой! – крикнула она, выбегая вперед, и все увидели в вытянутой руке женщины в черном плаще Драконье Око. – Власть в обмен на жизнь графа Пигеона.
Солнце хищно обернулась, но нож не опустила. Истерический смех напал на нее, когда она узнала Роуз.
Петр тряхнул Солнце за плечи.
– Кто эта женщина? – произнес он. В его взгляде царило смятение, он ничего не понимал.
– Никто, – ответила Солнце и надавила на нож.
Роуз отчаянно закричала, видя, как лезвие входит в тело Петра, а любимый удивленно смотрит на Солнце.
Глава 22
Роуз казалось, что все происходит в кошмарном сне.
Она будто со стороны наблюдала, как к трону, оголив кинжал, кинулся ее отец.
Как пришли в движение воины, из-за черных плащей похожие на воронью стаю.
Как испуганные придворные разбежались в разные стороны.
Как в окнах осыпались цветные стекла под натиском белых драконов, разрывающих когтями каменные стены и выпускающих из своих пастей струи огня.
Как Соргос побежал к трону, на ходу снимая Кольцо Жизни.
И вдруг все остановилось.
Роуз видела, как замерли у дверей оглянувшиеся на шум Фарух и Катарина.