Союз пяти королевств. Трилогия

22
18
20
22
24
26
28
30

– Иная, – уклончиво ответила Мякиня.

– Я проклята, – царевне скупой ответ няньки не понравился. С укором в голосе она произнесла то, о чем даже подумать страшилась: – Я приношу людям боль. Я монстр. Разве я не вижу, как ты морщишься, стоит мне обнять тебя, единственного человека, за которого я готова отдать жизнь?

– У тебя дар, – Мякиня вздохнула, понимая, что опоздала с объяснениями. Надо было раньше, много раньше девочку успокоить. Надумала она о себе невесть что. – А боль – это от того, что ты не можешь управлять своим даром. В монастыре тебя научат.

Слезы сверкнули в глазах девочки.

– Разве стоило ждать столько лет? А, Мякиня? Сколько годков ты со мной? Меня ненавидели, боялись, даже… били. А оказывается, можно научить? Почему только сейчас?

– Как я могла увезти тебя в монастырь? Разве царь позволил бы? Он возлагал на тебя большие надежды. Ты – залог союза с Эрией и вдруг монастырь?

– А объяснить?

– Я пытались, но он просто выгнал меня, – нянька комкала в руках ленту от душегрейки.

Стелла знала отца, поэтому не удивилась, что он не захотел слушать няньку. Действительно, кто Мякиня такая, чтобы царь поверил в ее бредни? Увезти царевну в монастырь, вместо того, чтобы выгодно отдать замуж?

– Я смогу вернуться? Ну, когда меня научат управляться с даром? Я получу назад свое имя?

Нянька так и не подняла глаза. Всего-то на один вдох-выдох замялась, но страх сжал сердце царевны.

***

– Сто-о-о-й! – донеслось снаружи и повозка, дернувшись, замерла.

Ржание лошадей, топот ног, встревоженные голоса заставили женщин вытянуть шеи, чтобы взглянуть в окошко. Нянька вытащила тряпицу, о которую совсем недавно вытирала руки, и мазанула ею по запотевшему стеклу.

За окном стояла ночь. Всполохи факельного огня вдоль дороги, лай собак, которые никак не должны были здесь появиться, и знакомый до боли голос.

– Где моя дочь? Где?!

– Отец?

– Царь-батюшка? – даже при неярком свете лампы было заметно, как побледнела Мякиня.

Надежда захлестнула царевну.

«Он приехал за мной! И я не отправлюсь ни в какой монастырь, где у меня отнимут имя. Папа обязательно что-нибудь придумает! Он уже, наверное, придумал!»