— Не знаю. Создавалось ощущение, что Сатара спит.
— Анна Ромейн могла, по-вашему, совершить это убийство?
— Нет, ей незачем.
— С чего вы взяли?
— Она и так хорошо знает императора и его матушку, если бы у нее было желание стать императрицей, она без всяких преступлений добилась бы своего. Возможности имеются.
— По-вашему, кто из остальных мог убить?
— Адама Грасс.
— Почему именно она? — этот вывод меня удивил. Сколько еще открытий ждет впереди?
— Пару раз во время разговора проскальзывала ее одержимость императором. Он для нее словно бог, вожделенная цель. Это ненормально. У остальных нет подобного.
— Или они умело скрывают.
— Да, — согласилась со мной Валенсия.
— Вы не замечали ничего странного или необычного, что могло бы помочь следствию?
— Отправиться к мисс Ромейн была идея Виктории Милт.
Нетрудно догадаться, что мне пытаются сказать. Тот, кто был инициатором визита, мог быть и организатором убийства.
— Хорошо. Вы можете быть свободны.
Валенсия ушла, и ее место заняла Виктория Милт. Вопросы я задавала те же, мы с шефом их обсудили накануне, и эта девушка отвечала иначе. Она знала убитую, не близко. Ничего не заметила, ничего не видела, ничего не знает. Нанести тот визит предложила спонтанно и к Анне Ромейн относится дружелюбно, не допуская мысли, что та может убить.
Теоретически любой мог устроить это убийство. Гости много разговаривали в тот вечер, иногда передвигались по гостиной. Визит был коротким, но немного удачи — и человек мертв. Если бы кто-то задумал убийство, то такая, как Виктория Милт, не полагалась бы на везение, а использовала бы холодный расчет.
Девушка уходила с высоко поднятой головой, а я тяжело смотрела ей вслед. Потом пришла Мирамира Соти. Она волновалась, говорила еле слышно, постоянно плакала, пришлось даже вызвать врача. Когда девушку уводили (хотя я не задала и половины вопросов), я подсунула врачу записку с просьбой проверить, подходит ли она под критерии будущей императрицы. Есть у меня подозрения, что она хитрая обманщица и это может проявиться не только в спектакле, который она здесь устроила.
Адама Грасс и Карла Лавели повели себя вполне ожидаемо. Они нервничали, переживали, но ничего конкретного сказать не могли. А потом была очередь Эльвиры Этевора.
Леди вошла в комнату, явно сдерживая гнев. Присела и посмотрела на меня прямым немигающим взором.
ebooksa