— Нет.
— Пойдём вместе на рынок, я вам покажу. Хозяин ювелирной лавки коллекционирует редкие камни, у него есть метеорит, красивый нереально.
— Здорово. — Вера улыбнулась, опять разблокировала телефон, — скоро семь.
— Да? А почему так темно?
— Дождь на улице.
Он замолчал, прислушиваясь, по стёклам действительно еле слышно стучали мелкие капли, министр печально вздохнул и сказал:
— Не пойду на тренировку. Всё равно после Тяжёлого Дня стресс снимать, какая разница. Обойдутся без меня, ничего с Артуром не случится, если он один день походит небитым, — опять вздохнул и тоном капризного жадины потребовал: — Ещё космоса!
Вера тихо рассмеялась и стала рассказывать.
Дрова в камине почти догорели, серый рассвет за окнами почти не давал света. А ей казалось, этот мир ещё никогда не был таким ярким.
Картинки в папке закончились, министр посмотрел на часы и с печальным вздохом сел ровно, взлохматил волосы:
— Пора собираться. Я пойду, наверное, в ванную, взбодрюсь, а вы приготовьте пока что-нибудь, хорошо?
«Отлично. Я бы хотела, конечно, с вами, но так тоже хорошо.»
Она молча кивнула, он улыбнулся и ушёл. Вера пошла на кухню, сделала тесто на оладьи и к тому моменту, как он вернулся, успела пожарить первую партию.
Министр остановился на пороге, Вера окинула взглядом его мокрые волосы, полотенце на шее, кивнула на мокрую безрукавку и шутливо спросила:
— Эта штука вообще снимается?
— Только вместе с кожей, — криво улыбнулся министр, подходя ближе и выбирая из тарелки оладушек.
— Осторожно, горячее, — буркнула Вера, он кивнул и откусил половину, она закатила глаза: — Вы никогда меня не слушаете!
Он рассмеялся, прожевал и кивнул:
— Правда горячее.
Вера бросила на него полный праведного негодования взгляд и придвинула блюдце со сметаной, министр просиял: