(Не)реальный

— Джинсы снимать?

— Не, не надо, но подтягивай их, как будто только что надел.

— Если меня убьют, чтоб на похороны не скупилась, — фыркнул Артем, комкая в руках футболку и не зная, куда её девать.

— Ради твоих похорон точно распродамся на органы. Дай сюда. — Аленка выхватила из рук Артема футболку и нырнула в неё. Футболка долговязого Воронцова была что надо — до середины бедра, даже шорты пижамные скрыла. То, что доктор прописал. Довершая картину «а я только из постели», Аленка взбила пальцами собственные кудряшки, чтобы они казались еще более растрепанными. Звонок крякнул еще раз. Кажется, они с Артемом слишком долго готовились к этому их «спектаклю».

— Иду, — гаркнул Воронцов и с явным усилием заставил себя не ржать, шепотом уточняя. — Ты готова?

— Я — да! — Аленка кивнула и нырнула в ванную. Было бы странно, если бы у двери оказались они сразу оба, так что… Тем более что не все «актеры» должны были появиться на «сцене» сразу.

Артем дал себе пять секунд, потом завозился с ключами. Открыл.

— Вам кого?

— Милый, кто там? — Как можно нежнее выдохнула Аленка, «летящей походкой» выходя из ванной. Ох, только бы Макс реально Темыча не убил…

31. Солнечная зараза

«Милый»…

Ну, Солнечная, ну, зараза…

Яростная ревность практически перекрыла Максу дыхание, он чувствовал себя раздраконенным быком, но что-то совершенно точно было не то в этой укуренной сцене. Нет, эмоции — они верили в происходящее, да. Ревность — верила. А вот рассудок, нет, не верил. Рассудок смотрел глазами и находил в картинке изъяны. Например, что футболка на Солнечной хоть и просторная, и да — мужская, но сидела странно. Будто не на голых сиськах. Но мужская. На Солнечной. На его, Макса Солнечной, была надета чужая футболка. И что этой нахальной девице потом откусить за такую измену?

Кстати, в продолжение анализа, парень, торчавший в дверях, которого сейчас Санни нахально обхватывала за талию, хоть и выглядел жутко не выспавшимся, но не таким удовлетворенным, как если бы трахался целую ночь напролет. И вообще, он в тапочках, а не босиком. Это конечно так себе наблюдение, но если бы Макса подняли с постели после хорошей ночи, он бы просто влез в джинсы, а на тапочки бы забил. И не факт, что резинка боксеров из-под джинс бы виднелась. Пусть бы нежданные гости в том случае сказали Максу спасибо, что он ширинку застегнул. В конце концов, их в раннюю рань никто не ждал.

Это все были субъективные мелочи, конечно. Маленькие, за которые цеплялась мысль, которая не давала Максу приступить к немедленному умерщвлению соперника. Ревность пыталась эти доводы оспаривать, выворачивала так и этак. Рассудок же её не особо и слушал, просто твердил, что нет, тут ничего не было, а вот с открыванием двери эти два идиота возились слишком долго. Подозрительно долго.

И что будь все так, как эти двое хотели сейчас показать, наверное, Санни бы сейчас от своего приятеля шарахнулась, выдала бы что-нибудь вроде: «Это не то, о чем ты подумал», и мордашка у неё была бы наверняка страдальческая, а не ехидно-вежливая. Все-таки Макс верил в её слова. Она его любила. И если бы было «по ошибке» или «просто так, для снятия стресса» — характер у ситуации был бы другим.

Придурка на своей дороге Макс просто отпихнул в сторону. Причем довольно аккуратно отпихнул — не дай бог, потом этого же придурка на свадьбу приглашать и вспоминать, что они подрались до сего прекрасного мероприятия. Букет из ирисов, тюльпанов и фиалок тоже пихнул в руки опешившему парню. Кажется, к таким знакам внимания Аленкин приятель не привык. И привыкать ему не стоило, совсем.

— Это не тебе. Это подержать, — буркнул Макс и сгреб Аленку в охапку. Маленькая обидчивая дуреха протестующе запищала. Затрепыхалась. Даже на ногу наступила, пытаясь отпихнуть. Нет уж, Солнечная, не сбежишь, не вырвешься. Сама эта мысль была еретичной, не понятно, как Макс вообще вчера оказался способен на то, чтобы с ней завязать. С этой-то женщиной, ставшей его жизненно необходимой привычкой. Приятной привычкой. Самой приятной на свете.

Господи, какая ж она теплая, и как сердце в груди радостно забухало. Хотелось сжать её сильнее, скользнуть ладонями на задницу, прихватить за неё так, чтоб эта дурында взвизгнула, вцепляясь в плечи Макса еще крепче. Чтобы впредь было не повадно дергать тигра за усы.

— Я тебя за это так свяжу, что пикнуть не сможешь, зараза такая... — шепнул Макс так, чтобы услышала сейчас только Аленка. И не только свяжет. Нужно придумать что-нибудь жестокое, изощренное… Хотя, самый жестокий вариант — связать и не трахать пару часов кряду был жесток в первую очередь к самому Максу. Он не выдержал бы.