ТакТик. Том 5

— Ты уже говорил.

— А ты не написала, только заявила, что их сложно собрать, какие-то просто. Вот и распиши. Итак, ты узнаёшь этих?

— Мне знакомы мужчины и девушка, но вот эта, — Жасмин показала на «талантливого» гомункула, — незнакома. Сумей я создать други или таланта, не отдала бы так просто.

— Ну, Голь-то легко проиграла.

— Хо, так она потенциально была моим путём сюда, да и всего лишь скрытая. Кто же знал, что ты обойдёшь все ловушки одушевления, — усмехнулась брюнетка. — Тело-то у неё ягодка, а не такой бутончик, как у меня. Хи-хи, или у тебя. Мой принц не зря выбрал такой идеальный образец, как Голь.

Я не стал комментировать эту рекламу совершенно другого тела.

Я вернулся в свои мысли, но потом задал важный вопрос:

— А эти гомункулы будут стареть?

— Мужчины и созданная мной девица — да. Талантливая, скорее всего, нет. Всё-таки старость отступает только для магов. Но они хотя бы не помрут от взаимодействия с магическими частицами, — пояснила брюнетка.

— А почему они нет?

— Гомункулы изначально созданы при помощи волшебства. Если они противоречат Воле Мира или Промыслу, они просто не зарождаются. Шанс создания человека из Небесной Глины или иными методами примерно один к тысяче, поэтому-то и рекомендация для изготовления использовать огромные масштабы, перед варкой принимать зелья для удачи и подобное волшебство. Да и материалы лучше получать от прототипов с высокой удачей.

— А други может быть прототипом? — вспомнил я о желании Агаты создать копию матери.

— И да, и нет. Тело без способностей други можно получить, но дух точно нет, характеристики будут близки к человеческим. Их не зря называют «хранителями», они не святые, в некотором роде личная гвардия Воли Мира или даже её рабы. Все други — души первого воплощения или благочестивые. То есть изначально чистые или доказавшие свою праведность. Большего не скажу, но это играет роль, если с ними сражаться. Они такие наивные! — рассмеялась Жасмин.

— Я не наивная! — возмутилась Агата, которая создавала узор на «талантливой».

Брюнетка только сильнее захохотала.

Послышался свист, и кисточка вонзилась чуть левее головы Жасмин.

— Я не наивная! — с нажимом повторила блондинка.

— Хорошо, хорошо, а теперь положи табуретку на пол, — проворчал я. Имущество-то моё, хотя дом довольно употребил ворсистую часть кисточки с моей кровью, а деревяшку выплюнул на пол.

Жасмин продолжила смеяться.

Агата поставила табуретку, подошла со спины к девушке и произнесла ещё раз: