Осторожно поднявшись на ноги и помотав головой, чтобы из шлема высыпались, попавшие туда листья и прочий лесной мусор, Брис осмотрелся более детально.
Никого не видно.
Прислушался…
Никого не слышно.
Попытался включить связь, но тут же обнаружил на месте, где должен быть сенсор, большую вмятину.
«Ага. Весело! – злобно подумал Брис. – Теперь и связи конец. И как я теперь буду искать уцелевших?»
«Скажи спасибо, что сам живой остался, – ехидно подсказало подсознание. – А если живой, да еще не сильно поцарапанный, то найдешь. Куда денешься!»
Брис снова огляделся.
Носороги вломились на прогалину с противоположной стороны тому, откуда они сами пришли. И ушли туда, где они как раз и оставили свой транспорт.
«Если они и транспорт раскурочили, – с еще большей злобой подумал Брис, – я их найду и всех на мясо изведу!»
«Ох, какой грозный! – снова вмешалось подсознание. – Ты для начала сам уцелей. Чтобы тебя самого никакая местная живность на мясо не перевела. Оно, конечно, для них совершенно не питательное, а возможно, даже ядовитое. Но если так произойдет, тебе уже будет все равно».
Брис встряхнулся и осторожно, крадучись, перебрался на противоположную сторону перепаханного монстрами поля. Павший носорог не подавал признаков жизни. Только рог, как знамя, торчал в затянутые легкой облачностью небеса. И все равно Брис с опаской обогнул тушу, памятуя о том, какова эта скотина, когда жива…
В лесу было тихо. Стих даже ветер, перед этим шумевший в верхушках деревьев. И эта тишина вдруг показалась Брису могильной.
Воображение тут же дорисовало множество растерзанных и расплющенных носорогами тел его недавних друзей, да так ярко, что стажера передернуло. Он быстро отогнал дурные мысли, но все равно осталась проблема: как найти их в этом лесу, если связь накрылась? Просто шататься по зарослям? А если кто шарахнет из своего ружьеца на шум, когда не получит ответа по радио? Хреново!
Брис решил было сделать один выстрел в воздух, но передумал – а вдруг оставшиеся в живых четверо монстров вернутся? Так удачно, как с первым, может и не повториться.
Он опустил оружие, но все равно осмотрел его. В процессе пируэтов, полетов и жестких столкновений по пути оно пострадало слабо. Прибавилось только мелких царапин и вмятин на некритических местах – выходит, создатели карабина постарались на совесть. Сделали очень крепкую вещь.
И тут Бриса осенило. Он отломал ближайший сухой сук и принялся методично, как метроном, барабанить им в свое оружие. Звяк, получавшийся при ударе, был не очень громкий, но в пределах метров пятидесяти наверняка был слышен. Звук выходил слишком искусственным, чтобы на него среагировали, как на издаваемый каким-то животным. Результат не заставил себя долго ждать.
Через минуту из дальних зарослей вывалились тоже вывалянные в грязи Тьен и Парвати. Правда, им в этом повезло несколько больше – на них была просто глина.
Тьен выдал что-то радостное и кинулся навстречу Брису, но тот ясно дал понять, что ничего не услышал. А когда Тьен и Парвати, наконец приглядевшись, заметили, что у их друга открыт гермошлем, глаза за их забралами стали круглыми. Тьен быстро, бегом сократил дистанцию и внимательно осмотрел Бриса. Остановившаяся поодаль Парвати тем временем с опаской озиралась по сторонам, готовая, если что, встретить нового зверя огнем на поражение.
– Мы думали, что ты погиб! – глухо донеслось из-под забрала. – Когда тебя тот носорог поддел рогом, я думал, тебе уже не выжить. Если не порвут, то затопчут.