Но радость оттого, что посадил морального урода в «тюрьму», из которой тот не сбежит очень много лет, переполняла все его существо. Впрочем…
А заметит ли герцог, что вообще попал куда-то? Ведь для того, чтобы понять, что вляпался, нужно это, по крайней мере, заметить. А «болото» как раз тем и было знаменито, что заметить это можно лишь постфактум – выскочив из него. Ведь главная пакость у него – чудовищное, мгновенное, по меркам корабля, замедление времени. Почти остановка.
«Кстати! А насколько этих уродов отбросило в будущее? – задался вопросом Брис. – На пять лет? Пятьдесят? Пятьсот? Ведь чем крупнее аномалия, тем глубже «болото», образующееся при нем. А тут… «чума» была просто потрясающей мощи!
Впрочем, важно ли, насколько? Главное, что, когда герцог появится в «реале», Бриса тут заведомо не будет и близко. Да и герцогство его… Вряд ли оно долго просуществует без правителя. Внутренние противоречия, загнившая элита, из которой выбили всех, кто хоть мало-мальски что-то собой представлял, элита, сплошь состоящая из серости и тупости, очень быстро без герцога сольет все, что можно. Разграбит и растащит все, «что не приколочено». В том числе и личные счета герцога.
А это значит, что когда герцог все-таки «всплывет», он станет никем.
Брис взглянул на показания приборов корабля, на тьму газопылевого облака за бортом. Потянулся и тут же провалился в сон.
В сон праведника.
– Вот смотри сюда… – с менторскими замашками начал Тамал свои объяснения. И ясно, у кого он этих замашек поднабрался. Лой сдержал рвущуюся наружу ухмылку и просто обошел вывешенную схему вокруг.
– Система, которую выстраивали до сих пор в Конфедерации… причем, заметь, не мы… мы лишь наблюдали – основывается на запретах. Цель запретов – максимальное продление власти отдельных групп элиты.
– Ну… У нас тоже куча запретов есть, – возразил было Лой. Но Тамал хитро прищурился и отрицательно покачал пальцем.
– У них запреты на технологии. Причем сделаны так, чтобы обеспечить непрерывный обмен товарами. Между отдельными частями Конфедерации, государствами, планетами и анклавами. Такое было в далеком двадцатом веке на Земле, когда преднамеренно скрывались некоторые технологии и разработки, ведущие к получению источников энергии, независимых от нефти, бензина и прочих ископаемых… Соблюдались максимально интересы нефтяных монополий. И лишь когда вся система начала рушиться, тогда и начали потихоньку возобновлять те самые исследования.
– Здесь, как я могу предположить, происходит то же самое?
– Да. Но на более высоком технологическом уровне и в более тяжелой форме.
– Что ты имеешь в виду?
– Вся их система слишком… уязвима для кризиса. И запреты завязаны на сохранение не только статус кво, но и на сохранение власти элит. Как? Все очень просто! Все технологии и порядки в обществе завязаны на то, чтобы постоянно создавать в среде охлоса неудовлетворенные потребности. Но так как современные технологии всегда могут их удовлетворить, то общество потребления рискует просто утонуть… В изобилии. С одной стороны, цель общества достигнута. Но с другой, получается вилка – нет стимула для развития, и исчезает вообще стимул для жизни. Ведь если все есть, то элита и на хрен никому не нужна. Ее власть просто испаряется.
– Итого: смотрим нашу историю, – поерничал Лой.
– Именно так! – на полном серьезе подтвердил Тамал. – Элите нечего больше распределять. И нет рычагов для управления. Поэтому они договорились, что некоторые технологии находятся под строжайшим запретом. И если какая-нибудь планета, республика, федерация вдруг эту самую технологию начинает развивать, то… по закону Конфедерации такая планета, республика, федерация, подлежит санации. То есть либо уничтожению, либо оккупации. Что и случилось с теми самыми бедными юмовцами.
– Таким образом, то, что делают на Биэле, – прямой путь к войне?
– Истинно так! Потому наши немедленно пообещали им защиту. И если тайна вдруг всплывет – придется их защищать. А это очень серьезная война.
– И каковы варианты для Биэлы?
ebooksa