Самолёт для валькирии

Да, она осознала то, что чуть было не угробилась. И аргумент насчёт матери она тоже восприняла довольно близко к сердцу. Но…

— Есть ещё одна причина… — уперев в Ольгу свой колючий взор, начал Григорий, от чего та ещё больше съёжилась. — Ты сейчас стала Первой. Именно так — с большой буквы Первой. А это значит, что на тебя налагаются дополнительные обязанности. И главная из них — не делать глупости. Ведь если ты сейчас по глупости убьёшься, злые языки тут же скажут: «Ей просто везло. С самого начала. А на самом деле она была дурой. Что показывает её гибель. И все, кто за ней идут неизбежно повторят её судьбу. Рано или поздно. Ведь дуры. Доказано судьбой первой же». И не только в злых языках дело. Неизбежно, глядя на глупости, тобой совершённые, вылезет бесчисленное количество уже реальных дураков и дур, которые возомнят себя великими и везучими. И, что самое поганое, будут пытаться превзойти во что бы то ни стало. Тебя. Но и брать пример будут с тебя. А значит, повторять твои глупости. К чему это приведёт — очевидно. Будет очень много бессмысленных и глупых смертей. Которых при ином раскладе можно было бы избежать.

Уже с самого начала монолога Григория, как только до Ольги начал доходить смысл, её лицо становилось всё более и более удивлённым. Было хорошо видно, что о таком она даже и близко не задумывалась. Особенно тот факт, что она действительно ПЕРВАЯ.

Первая женщина-пилот. Или как её величала парижская пресса — «авиатрисса». По мере того, как до неё доходил смысл сказанного, она всё больше втягивала голову в плечи. А в глазах зажигался страх. Страх и удивление. И осознание истинного своего положения.

Она с надеждой покосилась на Натин, ища у неё поддержки или, как минимум, следа чего-то напоминающего розыгрыш. Но встретилась с очень серьёзным взглядом.

Натин еле заметно кивнула, как бы подтверждая сказанное «господином Руматой». От этого ей ещё больше стало неуютно.

Ольга посмотрела на Паолу.

Паола же пребывала в своей обычной последнее время, ипостаси «крайне любопытной Варвары». Она аж светилась любопытством и предвкушением.

Только Василий смотрел то на Григория, то на Ольгу и с тревогой, и с сожалением. То, что на такую юную студентку как Ольга, внезапно свалилась такая слава и ответственность, он находил несколько несправедливым. И жалел её. Но, вместе с тем, находил слова брата очень своевременными.

Последующие дни Ольга ходила уже больше не мрачная как «та самая валькирия», а грустная и обиженная на весь свет. А на даже случайных ухажёров, огрызалась настолько резко, что уже через пару дней вокруг них образовался целый круг страха.

Никто из посторонних не понимал, чего это произошло с ранее таким ясновзорным ангелочком и чего это она превратилась в такую злюку. Газетчики тоже обратили на это своё внимание, но тут же связали с «некоторыми неполадками в летательном аппарате», что «внезапно обнаружились» после того, достопамятного полёта.

Кстати поломки действительно были. Мелкие. Но от полётов, во избежание серьёзных отказов двигателя и поломок самой конструкции самолёта, решили временно отказаться, пока не прибудет замена попорченных деталей.

* * *

Всемирная энциклопедия год 2015.

Статья: Высший пилотаж (фигуры).

Глава: История.

«Мёртвая петля», «Петля Хельги», «Вираж Валькирии».

Впервые выполнен Руматой Эсторским на самолёте «модель N4» 16 марта 1900 года. Исполнению этого манёвра предшествовал длительный этап расчётов возможности данного манёвра и испытательные полёты на этой модели. Промежуточным считается манёвр «полупетля Руматы» или «подъём с переворотом» исторически выполненный ранее.

В Российской авиационной практике, манёвр получил своё название «мёртвая петля». Однако, в зарубежье, данный манёвр больше известен как «Петля Хельги» или «Вираж Валькирии». Название манёвр получил благодаря первой женщине-пилоту Ольге Владимировне Смирновой, выполнившей этот манёвр на показе под Парижем в рамках Всемирной Выставки 22 апреля 1900 года.

Вероятно, само название родилось из театрализованного представления перед тем историческим полётом, когда Ольге Смирновой был вручён полётный шлем, выполненный в виде «шлема валькирии». Это обстоятельство сыграло роль в дальнейшем — в искажении имени авиатриссы в назывании манёвра (стилизации под норманнское звучание), и в получении им имени «Вираж Валькирии».

Длительное время, никто кроме русских авиаторов повторить данный манёвр не мог, в виду несовершенства конструкции используемых самолётов. Первые попытки повторить привели к гибели двух пилотов — в Англии и Франции. Повторен удачно в октябре 1901 года Куртом Зайделем, на самолёте германского производства, на авиашоу под Берлином.