— Откуда вы…
Однако ответ дона Руматы был на русском, почему уже его поняли все.
— Вы же давно знаете, что мы, Эсторские полиглоты. И пройти мимо такой замечательной жемчужины как этот язык, для нас было просто невозможно! А… И Людвиг Лазаревич[29] ничего не передавал?
(…) Тогда, на заре века творилось такое, что сейчас, спустя почти сорок лет кажется чем-то нереальным (…).
…Меня часто молодёжь, спрашивает об ужасах царизма. О том, чего я такого видел, что меня бы не просто напугало, а привело в ужас. И ждут, как правило, вполне определённых рассказов.
Да, жизнь простого народа в те времена, была воистину ужасной. И мы, газетчики, кто по роду своих занятий просто обязаны были жить в самой гуще её, знали всё это не понаслышке. Но на ум мне, почему-то всегда приходит совершенно иное.
Нет-нет! Не сожжение на костре сатаниста! Да, ужасно. Но оно было где-то далеко. И тому чудовищному акту я не был свидетелем. Хотя, саму жертву сожжения, кажется, раз видел. В Первой Гимназии.
Нет. Никакого впечатления он на меня не произвёл. Поп как поп. Каких тысячи тогда были. И не подумаешь, что такую гадость мог выдумать.
Но что меня реально сильно испугало и привело в ужас никак не связано ни с сатанистами, ни с последующей дикой кампании «охоты на ведьм», последовавшей за сожжением «отступника»… Вы не поверите но… Иногда то, что кажется простым и банальным может довести до такого шока… Но лучше по порядку (…).
Наша профессия изобилует множеством приключений. В том числе и теми, что иногда поставляют собственные коллеги. Розыгрышами. Чаще всего это милые и безобидные шутки, иногда, правда бывают и не безобидные. Но эти редкость. Однако то, о чём я хотел бы поведать… По сути — это тоже розыгрыш. И разыгран был я сам. В котором поучаствовал как мой шеф Румата Эсторский и, как бы это ни было удивительно — я сам!
Да-да! Получилось так, что я разыграл сам себя!
До холодного пота и заикания. Это сейчас, по прошествии лет нам всем смешно. И прежде всего мне самому. Но тогда было очень не до смеха.
Это случилось в тот самый знаменательный для всех день, первого перелёта Санкт-Петербург-Москва.
С раннего утра за мной заехал Румата. На своём новом автомобиле, которые он неизменно и бесконечно «тестировал». Он так совмещал, как он говорил, «приятное с полезным и необходимым». И пока я пялился на это чудо технической мысли, он быстро посвятил меня в планы на день. Честно скажу, что под впечатлением от увиденной мной машины, я, к стыду своему пропустил мимо ушей часть того, что полковник мне говорил. А когда сообразил, что пропустил, было поздно. Переспрашивать тогда я не решился, так как был молодой и неопытный. Это сейчас, с высоты прожитых лет, наточив зубы и перо на перипетиях жизни, я бы переспросил там же… Но!
Румата человек крайне увлекающийся. И когда он, находясь в предвкушении от предприятия, начинал что-то объяснять таким как я, он часто пропускал в своих речах много деталей. Была у него такая черта тогда — он разговаривал с нами так, как будто мы все специалисты, всё для нас привычно и все в курсе. А мы все были… Ну кем мы могли быть в той самой царской России? Выпускниками максимум гимназий. Где даже той химии, что сейчас во всех школах преподаётся не было. А тут… он нам рассказывал о таких сложнейших вещах, что голова кругом шла, причём как-то негласно у него предполагалось, что мы все соображаем на уровне инженера, как минимум!
И вот эта самая черта Руматы, вкупе с моей, ещё не истраченной застенчивостью сыграла со мной злую шутку.
Пока я хлопал глазами и челюстями, разглядывая стремительные обводы последнего произведения Фабрики Автомобилей, Румата сказал, что собирается, как он сказал, «слегка эпатировать публику», и спрыгнуть с самолёта на ходу. Причём спрыгнуть с чем-то. Это потом я понял, чем было это «что-то». Но тогда как я это воспринял?
Да как и любой обыватель! Ведь многие у нас спрыгивали с брички на ходу? Да. Многие. Вот и я подумал, что шеф хочет выпрыгнуть из самолёта, приземлившегося и катящего по земле.
Истинно говорю вам! Я именно так это и воспринял!
ebooksa