– Возможно, нам нужно узнать друг друга получше.
Мой ответ, кажется, не смутил его.
– Я горжусь тобой, Фэй. Ты крепко держишься своих принципов. Моя малышка-сестра хорошо воспитала тебя, – он отвернулся, но я успела заметить слезы в его глазах, и улыбнулась.
– Они были классными родителями. Не идеальными, но они старались, и я их очень любила, – одинокая слеза скатилась по щеке. – Я скучаю по ним, каждый божий день.
Чуть поколебавшись, он приобнял меня за спину и положил мою голову себе на плечо. Я ожидала, что мне будет неловко, но этого не случилось.
– Каким он бы, твой отец?
– О, чудесным! – я улыбнулась. – Он всегда был рядом с нами. Они были разными, иногда даже слишком, но я знала, что они очень любили друг друга. Он был немного старше, и эта зрелость компенсировала мамино ребячество, хотя он тоже знал в толк в веселье. Они были отличной парой, – я смотрела, как от ветра мягко качаются деревья в лесу.
– Я так рад, что твою маму любили, а тебе дали хорошее воспитание, – его переполняли эмоции. – И дня не проходило, чтобы я за нее не волновался. Старые привычки трудно убить, а она очень сильно повлияла на мою жизнь, – голос Джеймса стал тише.
Я поглядела на него, и мы встретились глазами. Он открыл и закрыл рот, как будто не решаясь что-то сказать. Я подняла голову и внимательно посмотрела:
– Что такое?
Он облизал сухие губы.
– Думаю, я знаю, почему твоя мама сбежала.
Внутри все разом похолодело.
– Не томите.
Он выдохнул, а затем сказал:
– Она была беременна тобой и, возможно, боялась мне признаться.
Я нахмурилась, почесав затылок.
– Но она родила меня в девятнадцать, а вы сказали, что ей было семнадцать, когда она сбежала.
Он медленно помотал головой.
– Я проверил, Фэй. Она родила тебя в семнадцать.