Я почесал голову, задумался и согласился со Светланой. Моя идея — уехать на такси оказалась бы провальной, я не учёл, что на первом же посту нас тормознут или погонятся за мной прямиком в Слободу. Надо было отдать должное медсестре, она недурно придумала, как мне лучше сбежать.
— Хвалю, Светочка. Вот вы и успокоились. Пора, красавица, нас ждут великие дела.
Я уселся в каталку, зажал рукой рану, скорчился от боли, и мы погнали со Светланой стремительно мимо дежурившего у моей палаты полицейского. Тот едва успел нас разглядеть, Света чуть не сбила его с ног лишь на повороте в другой коридор прикрикнула: «Мы срочно на перевязку». Мы неслись слишком быстро, коридор за коридором, этаж за этажом, меня и без того мутило, а тут мелькания перед глазами, дабы совсем не стало худо, я прикрыл глаза. Кажется, я успел потерять сознание, потому что очнулся в полуосвещенном узком помещении, моя спасительница-медсестра активно трясла меня за плечо. Я еле разлепил веки, изрядно тошнило, рана неистово ныла.
— Слава Богу! Вы живы.
— Не дождётесь!
— Мне не до шуток. — Светлана сняла с меня повязку и, прикрыв руками рот, с ужасом уставилась на меня. Я предчувствовал, что она вот-вот уберёт руки и закричит, поэтому предупредительно остановил её.
— Мой ангел в белом халате, вы и не такое видали, уверен. Тихо, тише, успокаивайтесь, ничего страшного не происходит, обрабатывайте рану, и я поеду по своим делам. — Я медленно отнял руки Светы от лица, нежно поцеловал их и притянул медсестру к себе, дабы она никуда не вырвалась и принялась за дело.
Светлана высвободилась из моих объятий, отошла от меня, вытерла подступившие слёзы, помыла руки, одела перчатки и приготовила какие-то приборы.
— Я вам сделаю анестезию с обезболивающим, на какое-то время должно стать полегче, но потом рана будет опять болеть. Потерпите пожалуйста и прикройте глаза, я не могу работать, когда на меня смотрят.
Я подчинился, прикрыл глаза и стиснул зубы, потому что к тому моменту боль стала нестерпимой.
Светлана управилась с моей раной достаточно быстро, боль действительно стихла, кровотечение остановилось. Я нерешительно открыл глаза.
— Да можно, можно. Нервишки вы мне потрепали, конечно, Алексей Владимирович.
— Готов искупить все издержки.
— У вас главное мерило в жизни — деньги?
— А что же ещё?
— А как же любовь, дружба?
— Вас потянуло на сантименты, Светлана?
— Не совсем. Но сегодня вас спасла не я, определённо, а её любовь к вам. Она держит вас на земле и не даёт погибнуть.
— Чья любовь? Вы второй раз говорите о неведомой мне особе.
— Вы мне ничего не должны, а вот с водителем скорой придётся расплатиться, сейчас провожу вас к нему, скажете ему, куда вам надо, он и домчит в два счета.