— Что? В?
— Воды… — Еле слышно и смог сказать я.
— Воды, конечно. Сейчас! Сестра, принесите воды и позовите врача. Мы пришли в себя.
Молодая розовощёкая пухлая медсестра, забавно затянутая в медицинскую форму так, что, казалось, вот-вот все пуговицы разлетятся в разные стороны, принесла мне стакан живительной влаги и стала суетиться вокруг меня. Она поправила провода, потом поставила мне капельницу с каким-то, видимо, спасительным, раствором, включила свет в палате. Следом за медсестричкой ко мне пришёл врач — мужчина неопределенного возраста.
— Нюра, спасибо, я осмотрю пациента и дам вам дальнейшие указания по его лечению. А пока идите к Весёлкину — ему там явно невесело после операции.
— Когда меня выпишут?
— Ого, голубчик! Только пришли в себя и уже хотите на выписку. Нет, молодой человек, так дело не пойдёт. Столько крови потерять, получить тяжёлую черепно-мозговую травму, пережить клиническую смерть и сразу на выписку?
— Но мне надо.
— Ничего тебе не надо, Корф! Слушай, что тебе Глеб Эммануилович говорит. Хорошо, что я тебя тогда нашла почти сразу, и скорая быстро приехала. А то бы мне пришлось вторые похороны пережить. — Голос Марго мелодично визжал. Я заметил, что на ней новые очки со стёклами интересного чёрного цвета с фиолетовым отливом и в малиновой блестящей оправе.
— Ты меня нашла? А разве вы не? — Я перевёл взгляд с Марго на Иллариона, они переглянулись между собой и странно засмеялись.
— Друг, так ты решил, что мы с Маргаритой Эдуардовной вместе?
— Ничего не понимаю и не помню.
— И кто тут у нас не помнит и не понимает? Глеб Эммануилович, полагаю, дальше пациент будет в моём ведении.
Холодный, чёткий, женский голос заставил всех в палате замолчать, даже моего лечащего врача. Голос принадлежал невысокой, подтянутой женщине лет сорока с волосами медового цвета, собранными в тугой высокий хвост, в дорогом медицинском халате, бейдж на котором гласил: «Врач-психиатр Золотова Антонина Петровна». Врач-психиатр Золотова с явным интересом меня рассматривала своими васильковыми глазами в обрамлении каштановых ресниц.
— Антонина Петровна, при всём моём уважении к вам, покиньте пожалуйста палату моего пациента. У вас мало дел в вашем отделении? Сильно в этом сомневаюсь. Когда Алексею Владимировичу понадобится помощь психиатра, я непременно к вам обращусь.
— Глеб Эммануилович, очень зря. Я бы на вашем месте хорошенько подумала.
— Вы не на моём месте, и позвольте мне, как заведующему больницей самому решать, как поступать с моими пациентами. Я почему-то всегда соблюдаю врачебную этику и в вашу работу не лезу.
— Да, извините, мне показалось.
— Тоня, вам в последнее время много, что кажется. Зайдите ко мне в кабинет через час, нам надо серьёзно поговорить.
И, совершенно не изменившись в лице, без единой эмоции, прямая, как натянутая струна Антонина Петровна вышла из моей палаты.
ebooksa