Я иду ва-банк.
— Полностью.
— Ладно.
Скарлетт ставит свою тарелку на стол перед нами, встает, прижимая ладонь к животу. Поворачивается ко мне спиной, медленно засовывая большие пальцы за пояс своих штанов для йоги.
Стягивает их вниз по бедрам, в трех гребаных фута передо мной появляется персиковая кожа, серые брюки останавливаются прямо под выпуклостью ее ягодиц.
Белые стринги, задница достаточно гладкая, чтобы шлепнуть, у меня есть только три коротких секунды, чтобы разинуть рот, прежде чем эти серые брюки ползут назад, пояс щелкнет.
И этот мысленный образ будет навсегда выжжен в моем гребаном черепе.
Адамово яблоко застряло в моем чертовом горле вместе с куском пиццы, который я только что откусил.
— Твоя любимая часть — это собственная задница.
— Это плохо?
— Нет. Мне тоже нравится твоя задница, — шучу я, отмечая время и кладя телефон на кофейный столик, чтобы положить конец игре.
Ничего хорошего из этого не выйдет.
— Хочешь посмотреть кино? Или ты собираешься вернуться домой?
Еще рано, и у меня нет никакого желания уходить… и она приглашает меня остаться подольше.
Я киваю.
— Да, давай посмотрим кино. Мне не хочется уходить.
— Роуди.
Я нежно провожу тыльной стороной ладони по его щеке, неторопливо перебирая морщинки от смеха. Над грубой, небритой однодневной щетиной, колющей по моей коже.