Змей и голубка

– Добро пожаловать, сестры, и счастливого Модранита вам! – Снова улыбнувшись своей снисходительной улыбкой, она шагнула к среднему столу, явно намереваясь усесться во главе. – Подходите ко мне, прошу вас, ешьте и пейте досыта! Ибо сегодня мы празднуем!

Ведьмы снова радостно закричали и кинулись занимать места поближе к ней.

– Спутникам за столами сидеть нельзя! – быстро крикнула Элайна нам и бросилась за сестрой. – Va-t’en[25]! Идите и постойте у стены с остальными!

Меня захлестнуло облегчение. Мы быстро подошли к другим спутникам, что уже собрались у дальней стены.

Бо указал нам на одно из окон.

– Сюда. У меня от этих благовоний уже голова болит.

От окна было прекрасно видно Моргану. Одним ленивым взмахом руки она приказала нести еду. Вскоре со смехом в зале смешался звон столовых приборов. Спутница рядом с нами обернулась и восторженно сказала:

– Госпожа Ведьм так прекрасна, что почти больно смотреть!

– Ну так и не смотри! – гаркнул я.

Девушка ошарашенно заморгала и быстро отошла.

Я снова обратил внимание на Моргану. На изображения в Башне шассеров она совсем не походила. Да, эта женщина была красива, но также жестока и холодна – как лед. В ней не нашлось ни капли тепла, которым полнилась Лу. В Лу вообще не было ничего от нее. Они отличались друг от друга как ночь и день, как зима и лето, но все же… все же было нечто похожее в их лицах. В подбородках. Некая решительность. Уверенность в том, что они смогут прогнуть весь мир под себя.

Но такой вид был у Лу прежде. Теперь же она безвольно парила возле Морганы, будто спала. Возле нее стояла ведьма, высокая и темнокожая, с побегами остролиста в волосах.

– Дешевая версия меня, – пробормотал кто-то рядом со мной. Коко. Она с непроницаемым видом смотрела на Лу и темнокожую ведьму.

Маленькая рука просунулась в окно и коснулась моего локтя. Я быстро обернулся.

– Не оглядывайся!

Я резко замер, но успел заметить рыжевато-светлые волосы и тревожно знакомые синие глаза мадам Лабелль.

– Вы выглядите по-прежнему. – Я попытался как можно меньше шевелить губами. Мы с Коко попятились, пока не уперлись в подоконник. Ансель и Бо встали с двух сторон, полностью заслоняя мадам Лабелль от глаз. – Где ваша маскировка? И где вы были?

Она гневно фыркнула.

– Даже у моего колдовства есть пределы. Я потратила все силы на защитные чары в лагере и преображение ваших лиц – причем ваш облик еще и приходится поддерживать. Я едва сумела осветлить себе волосы, а значит, войти я не могу. Меня слишком легко узнать.

– О чем вы говорите? – прошипела Коко. – Лу никогда не приходилось «поддерживать» узоры в лазарете. Она просто… не знаю… использовала их и все.