– О, Феликс, привет! – Голос участкового прозвучал так громко, что, казалось, сумел потревожить кладбищенскую тишину. – Вернулись уже?
– Нет, мы ещё в Крыму. Дима, мне информация нужна. Можешь своего Пестимеева попросить связаться с его товарищем в Феодосии?
– И без Пестимеева могу связаться, у меня есть его контакты. Чего узнать-то?
– Причину смерти Тимченко Варвары Ильиничны, тысяча девятьсот семидесятого года рождения. Каково судебно-медицинское заключение?
– Понял. А когда надо?
– Срочно. Сейчас.
– Понял. Перезвоню.
Сев за руль, Феликс отъехал от кладбищенского забора. Дальше сопровождать черный «Ниссан» он не стал – Феликс возвращался в Береговое.
Перезвонил капитан Мухин через два часа, когда Феликс стоял на балконе своего номера и наблюдал за движением лёгких облаков по глянцево-синему небу.
– Значит так, – сказал Дмитрий, – Тимченко Варвара Ильинична скончалась от сердечного приступа.
– Рановато в её возрасте.
– Всех подробностей мне не сообщили, но вроде она долгое время страдала то ли какими-то нервными расстройствами, то ли депрессией, принимала сильнодействующие препараты, возможно, сердце и не выдержало.
– А-а-а… ага, понял. Слушай, а можешь на всякий случай дать номер этого товарища феодосийского? Как его зовут?
– Сергей.
– А отчество?
– Не знаю, Сергей Дёмкин он. Записывай номер, диктую…
Слушая голос участкового, Феликс продолжал смотреть на облака задумчивым долгим взглядом.
– Спасибо, Дима, ты опять меня выручил.
– Ерунда. Когда возвращаетесь?
– Надеюсь, на днях.