Некоторое время все было мутным, но постепенно зрение улучшилось. Уже полгода прошло, как и обещала мадам Помфри, очки мне уже практически не нужны, я и без них нормально вижу, но носить их мне нравится, да и стиль менять не хочу.
Некоторое время я просто лежал, смотря в потолок и пытаясь сосчитать все трещинки, которые видны на побелке. Да, потолок бы давно стоило перекрасить.
- Долго ты еще будешь спать? – прозвучал рядом со мной голос.
Повернувшись, я с удивлением увидел рядом со своей кровать Генриетты.
Сестра выглядела, как всегда, нахмуренной и недовольной. Кажется, будто насупленные бровки и поджатые губы давно стали частью ее образа очень недовольного воробья.
- Доброе утро, - сказал я, садясь и надевая очки.
- Уже вечер.
И правда. За окном стало темно.
- Я так понимаю, с Зовущим разобрались?
- Еще вчера.
- Ясно, - хмыкнул я.
Она продолжила сверлить меня взглядом и выглядела очень недовольной.
- Что я еще успел сделать, что ты так недовольна? – вздохнул я.
- Умер.
- А?
- Ты. Умер, - повторила она, выделяя слова. – Тебе в грудь прилетела алебарда и убила тебя.
Тут же проверяю свою грудь. Там раны нет. Третьего размера, к счастью, тоже, а то мало ли, что со мной могли сделать. Генни отвела взгляд, пока я занимался поиском ран. Ничего.
- И как я воскрес?
- Не знаю.
Проверяю руки на предмет дырок. Мало ли что.